Константин Петрович Победоносцев: великий инквизитор или рыцарь православной монархии?

Упразднение первосвятительского сана, замена его Синодом, равно как и исчезновение более чем на 200 лет поместных соборов из жизни Русской Церкви, явилось грубым нарушением 34-го Апостольского правила, согласно которому «епископам всякаго народа подобает знати перваго в них, и признавати его яко главу, и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения… Но и первый ничего да не творит без разсуждения всех». Русские иерархи и церковно-сознательные миряне переживали каноническую реформу Петра I как реформу «нечестивую», противную православной традиции.

Рассуждая о праве выбора пастырей и епископов, К.П. Победоносцев утверждает, что оно «принадлежит клиру и народу по праву историческому и апостольскому. Государство, в сущности, только держит за собою это право, но оно не ему принадлежит». Этим он как бы подводит каноническую базу, оправдывает синодальное правление.

Обер-прокурор отрицательно относился к самой мысли о самостоятельности Церкви, боялся ослабить над ней государственную опеку; идеи самоуправления Церкви К.П. Победоносцев отождествлял со стремлениями к парламентаризму. «Идеалисты наши пропагандируют… соборное управление Церковью посредством иерархии и священников. Это было бы то же самое, что ныне выборы, земские и крестьянские, из коих мечтают составить представительное собрание для России». До конца жизни он оставался принципиальным противником восстановления патриаршества.

В основном же в «Московском сборнике» Константин Петрович подвергает критике идею отделения церкви от государства. «Политическая наука, — писал он, — построила строго выработанное учение о решительном отделении церкви и государства, учение, вследствие коего, по закону не допускающему двойственного разделения центральных сил, церковь непременно оказывается на деле учреждением, подчиненным государству. Вместе с тем государство как учреждение в политической идее своей является отрешённым от всякого верования и равнодушным к верованию. Естественно, что с этой точки зрения церковь представляется не чем иным, как учреждением, удовлетворяющим одной из признанных государством потребностей населения — потребности религиозной… Этой теории, сочинённой в кабинете министра и учёного, народное верование не примет. Во всём, что относится до верования, сознание народное успокаивается только на простом и цельном представлении, объемлющем душу, и отвращается от искусственно составленных понятий, когда чует в них ложь или разлад с истиною. Так, например, политическая теория может удобно мириться с оставлением в должности и на церковной кафедре пастора или профессора на богословской кафедре, который (явление, к несчастью, ставшее уже обычным в Германии) публично объявил, что не верует в Божество Спасителя; но совесть народная никогда не поймёт такой конструкции понятия о церковном пастыре и с отвращением назовёт её ложью».

Христос заповедал: «научите вся языки». Вот это и есть дело Церкви по убеждению К.П. Победоносцева. «Ей предстоит образовывать на земле людей для того, чтобы люди среди земного града и земной семьи сделались не совсем недостойными вступить в град небесный и в небесное общение. При рождении, при браке, при смерти — в самые главные моменты бытия человеческого церковь является с тремя торжественными таинствами, а говорят, что ей нет дела до семейства! На неё возложено внушить народу уважение к закону и к властям, внушить власти уважение к свободе человеческой, а говорят, что ей нет дела до общества!.. Церковь, хранящая сознание своего достоинства, никогда не откажется от своего законного влияния в вопросах, относящихся и до семьи, и до гражданского общества…

В наше время, кто решился бы объявить себя свободным от государственной власти, не платить податей, не несть воинской повинности, никого не слушать и не подчиняться никому, быть самому себе государством, такого человека объявили бы безумцем, каким считался безверный в средние века, только не предали бы его сожжению, но принудили бы его или подчиниться государству, или уходить из государства вон. Он ушёл бы в другое государство, где бы также или привели бы его в послушание, или выгнали вон… Ныне можем мы свободно уклониться от религии и от церкви, но от государства уклониться не можем. Государство обеспечивает нам полноту общественной жизни, а церковь уже не господствует над общественной жизнью так, как прежде господствовала…

Людей невозможно считать только умственными машинами, располагая ими так, как располагает полководец массами солдат, когда составляет план баталии. Всякий человек вмещает в себя мир духовно-нравственной жизни; из этого мира выходят побуждения, определяющие его деятельность во всех сферах жизни, а главное, центральное из побуждений проистекает от веры, от убеждения в истине… Доверие массы народа к правителям основано на вере, то есть не только на единоверии народа с правительством, но и на простой уверенности в том, что правительство имеет веру и по вере действует…