Константин Райкин и Театр «Сатирикон»

Типичные спектакли Театра миниатюр в 1950-1960-е годы обязательно включали в себя знаменитые номера-трансформации Аркадия Райкина, в которых он один разыгрывал целый спектакль, в одиночку играя несколько персонажей. Это требовало от него умения за одну-две секунды менять костюм и маску, зайдя за ширму, чтобы появиться перед зрителями в другом обличье. А. И. Райкин установил «мировой рекорд» трансформаций в 1958 году в спектакле «На сон грядущий»: в эпизоде «На отдыхе» за двенадцать минут он сыграл девять персонажей, из них шесть с монологами (каждый с индивидуальным голосом и индивидуальными интонациями). Для этого ему потребовалось четырнадцать раз за двенадцать минут поменять костюм и маску; причем в финале этого мини-спектакля за полминуты перемен было пять.

В 1940-1960-е годы Аркадий Райкин был единственным артистом в мире, в совершенстве владевшим этим древним искусством. До него им владели старые мастера, выступавшие в цирке и на эстраде. Последний из них, кого Райкин застал и запомнил в Петрограде подростком в 1910-е годы, выступал под псевдонимом Никколо Луппо: о нем сегодня нам уже ничего не известно.

В 1970-е годы А. И. Райкин полностью отказался от масок в спектаклях и разве что иногда показывал номера-трансформации во время концертов: в этих номерах он менял только маски (не костюмы), и чем дальше, тем меньше их исполнял, пока не отказался совсем. Он никому не объяснял этого своего решения, но причины его, в общем, были понятны: А. И. Райкин двигался от комического гротеска к трагедии, повинуясь и возрасту, и чувству времени. Поэтому из 70-80-х он запомнился в первую очередь большими «монологами в образе»: в них со всей полнотой проявилось его уникальное дарование трагика, личность актера-мудреца, наблюдающего за жизнью.

Казалось, тысячелетнее искусство актерской трансформации ушло из Театра миниатюр навсегда. Однако легкая, подвижная, танцевально-мимическая природа Константина Райкина, соединенная с энергией вулкана Везувия, позволила ему на лету ухватить фирменное «райкинское» искусство. Он придал ему новые оттенки и приоткрыл шлюзы нового направления Театра миниатюр.

Надо подчеркнуть, что Константин Райкин никогда не вступал на отцовскую территорию моноспектакля-трансформации как артист. Он рассказывал, что в первые свои годы в Театре миниатюр попробовал «наиграть» на сцене этюды, близкие по технике к трансформациям и монологам Аркадия Райкина. Но режиссер В. Фокин отсоветовал ему увлекаться этим материалом: здесь была территория его отца, прочно связанная с его личностью. Заходить на эту территорию в качестве артиста можно было кому угодно, только не Константину, потому что здесь его цепкая наблюдательность и виртуозная техника неожиданно давали обратный эффект: работа выглядела как совершенное копирование совершенных образцов.

И все же зрители 80-х прекрасно знали ураганную способность трансформации Райкина-сына: его собственную – мимическую, лицедейскую, без масок, грима и костюмов, которую тот иногда облекал в эстрадные номера. В 1980 году в программе «Вокруг смеха» на сцене концертной студии «Останкино» К. Райкин представил наблюдения за животными. Это были всего лишь пять из сотен накопленных им наблюдений: «медведь», «фазан», «верблюд», «гиббон Чарли», «простудившийся байбак», которые стали настоящим хитом советского телевидения. Он собрал их вместе, сделав частью небольшого монолога – разговора со зрителями о том, как люди похожи на животных: медведь на просителя, фазан – на самовлюбленного глупца с красивыми перьями, но умом курицы и т. д. Объединяла их идея актерской наблюдательности – бесконечной способности превращать жизнь в материал искусства.

Эти номера легко могли бы составить К. А. Райкину «хлеб» на телевидении и на эстраде; он мог множить их бесконечно, не сходя с экрана, к радости зрителей, ибо они накапливались у него еще со времен учебы в Щукинском училище. Но после «простудившегося байбака» райкинских животных на телевидении больше не будет. Вместо этого Райкин переведет идею актерской наблюдательности в более общую тему: артист как профессия и образ жизни. Он разовьет эту тему в разговоре-монологе, который положит в основу моноспектакля «Давай, артист!» (премьера в 1985 году). Следом за «Лицами» этот моноспектакль вошел в репертуар Театра миниатюр.

В спектакле «Давай, артист!» были рассуждения о зрительских стереотипах в отношении актера, разных театральных профессиях, воспоминания о том, как Константин Аркадьевич сам поступал в Щукинское училище, как учился на артиста, работал в экзаменационной комиссии на вступительных экзаменах по актерскому мастерству и т. д. Любую из тем К. Райкин мог сопроводить моментальными мимическими трансформациями: вот абитуриент, желающий произвести впечатление; вот театральный критик, все силы полагающий на то, чтобы казаться многозначительным и т. д.