Константинопольская и Русская Церкви в период великих потрясений (1910-е – 1950-е гг.)

В 1923–1925 гг. советское правительство пыталось овладеть и подворьями русских афонских обителей, но, так как они официально находились в юрисдикции Вселенского Патриарха и никогда не принадлежали российскому государству, успеха не добились. После утверждения в России советского строя и принятия в 1924 г. на Святой Горе нового канонизма (устава) все русские святогорцы, как на Афоне, так и в Турции, приняли греческое гражданство. Монахи по-прежнему предоставляли в своих зданиях приют беженцам, и постепенно при подворьях образовались большие общины, считавшие себя принадлежащими к Русской Православной Церкви за границей.

Восстановленную церковь Константинопольского подворья Свято-Пантелеимоновского монастыря 23 июня 1919 г. освятил архиепископ Кишиневский и Хотинский Анастасий (Грибановский)[641]. В начале 1921 г., в связи с материальными трудностями обители, впервые был поднят вопрос о продажи подворья, однако решительным противником этого выступил духовник Руссика схиархимандрит Кирик (Максимов). 25 февраля 1921 г. он написал справку «К вопросу о предполагаемой продаже Константинопольского подворья», в которой выразил уверенность в возобновлении в будущем русского паломничества через Константинополь на Афон и в Иерусалим. Отец Кирик указал, что вопрос продажи в любом случае является чрезвычайно важным, касается всей братии монастыря и должен решаться в единодушии. Справка понравилась игумену Мисаилу, и он оставил ее у себя «для сведения другим советникам»[642].

В Пантелеимоновском храме почти весь XX век в основном служили монахи Свято-Пантелеимоновского монастыря. В 1919–1920 гг. доверенным лицом Руссика в Константинополе являлся монах Митрофан. В декабре 1920 г. настоятелем подворья был назначен бывший главный духовник Российского экспедиционного корпуса на Салоникском фронте архимандрит Серафим (в миру Дмитрий Дмитриевич Булатов, 1856–1924). Четыре года он провел в Константинополе, духовно окормляя русских беженцев, которые в 1920-е – 1930-е гг. частично проживали в здании Пантелеимоновского подворья, и защищая монастырское имущество от притязаний турецких властей. В конце 1923 г. о. Серафим серьезно заболел и 5 января 1924 г. скончался, приняв перед смертью постриг в схиму с именем Симеон[643]. 23 января вместо него старцы Руссика направили в Константинополь иеромонаха Даниила и монаха Митрофана, однако турецкие власти не разрешили их пребывание в городе[644].

Вскоре Пантелеимоновский храм стал приходской церковью для русской эмигрантской общины города. После закрытия Никольской больничной церкви она около двух месяцев пребывала в греческой церкви свв. Константина и Елены, при этом архиепископ Анастасий обратился к игуменам Свято-Андреевского и Свято-Ильинского скитов о предоставлении общине в пользование подворских храмов, но получил отказ, и лишь настоятель Руссика игумен Мисаил ответил согласием. 24 апреля 1924 г. состоялось первое богослужение в Пантелеимоновском храме священнослужителей общины в юрисдикции Русской Православной Церкви за границей. В состав причта этого прихода, который назначил Владыка Анастасий перед своим отъездом из Константинополя, входили: настоятель – протоиерей Михаил Васильев, второй священник – протоиерей Евгений Бассанский, иеродиакон Никон (Прытков) и псаломщик Дмитрий Ватис. Бессменным церковным старостой (ктитором) около 15 лет был Николай Федорович Квасков[645].

После кончины о. Симеона (Булатова) несколько лет доверенным лицом Руссика в Константинополе был настоятель Андреевского подворья архимандрит Софроний (Баринов), но с августа 1923 г. на Пантелеимоновском подворье жил и с января 1924 г. фактически распоряжался им посланный из Руссика монах Кронид (в миру Григорий Иванович Болтенко, 1884–1949)[646]. Он продавал остатки икон и книг монастырской лавки и покупал на эти деньги выигрышные билеты и процентные бумаги, желая таким образом добыть средства для монастыря. Играл на бирже и архимандрит Софроний, но, в конце концов, оба потеряли все вложенные средства. Вскоре о. Софроний отказался от управления Пантелеимоновским подворьем и вместо него доверенным лицом был назначен бывший монастырский комиссионер в Одессе Л.Е. Симоненко, но он через несколько месяцев скоропостижно умер. Следующим доверенным лицом Руссика (с конца 1924 по июль 1927 гг.) был настоятель Ильинского подворья иеромонах Иувиналий. К этому времени продолжавший управлять русским приходом РПЦЗ в Константинополе архиепископ Анастасий согласовал с игуменом Мисаилом пользование церкви св. Пантелеимона и комнаты при ней за ежемесячную плату 15 лир[647].