Конституция дагестанца

Наш выдающийся южнодагестанский мудрец, сам обладающий великолепным искусством дагестанского юмора, Багаутдин Гаджиахмедович Ахмедов рассказывал мне, что в бытность его работником обкома ВЛКСМ он принимал участие во встрече секретаря ЦК ВЛКСМ Е. Тяжельникова. На банкете, естественно, присутствовали первый секретарь обкома КПСС Магомед-Салам Ильясович Умаханов, другие члены республиканского руководства и, как непременное украшение банкета Расул Гамзатов. Багаутдин Ахмедов немного опоздал и как обычно, был «наказан». Многие помнят «суровые» наказания Шахрутдина Магомедовича Шамхалова – непременный полный граненный стакан водки и никакой закуски.

Конечно, молодой ответственный комсомольский работник не хотел в присутствии своего московского начальства да и перед партийным руководством Дагестана опустошить стакан, боясь неизбежных в таких случаях оценок. Но приказ М-С. И. Умаханова был коротким и безапелляционным:

«Пей!». Багаутдин выпил. Присутствующий за столом Расул сразу же бросил короткую реплику: «Готовый ответственный секретарь Союза писателей Дагестана!». Должность на то время была вакантной. Не жалко, что ее занял не Багаутдин Ахмедов, но жалко, что не нашлось в Дагестане человека, который ходил бы за Расулом и записывал бы каждую его шутку! Многие помнят, например, известную остроту Гамзатова о том, кто такие комсомольцы: «Пьют, как взрослые, работают, как дети!».

Жизнелюб, мудрец Расул не мог не быть лучшим тамадой Советского Союза. Его признавали его друзья – Евгений Максимович Примаков, президент Северной Осетии Галазов. Его тосты были краткими, афористичными и поэтому запоминающимися. Германский канцлер Бисмарк не зря говорил, что речь должна быть краткой и оскорбительной! Писатель Юрий Бореев рассказывал, что во время одного из застолий Расул поднял тост за него: «Выпьем за Юру Борева! У него была тысяча возможностей стать подлецом, но он не воспользовался ни одной из них».

8 октября 2003 года президент России Владимир Путин пригласил народного поэта Дагестана в его резиденцию «Бочаров ручей» в связи с 80-летним юбилеем. Во встрече приняли участие Даниил Гранин, Давид Кугультинов, Нани Брегвадзе, дочери Расула. В своем тосте Расул пожелал главе государства, «чтобы его друзья жили, как он хочет, и его враги жили, как он хочет».

На одной свадьбе в Буйнакске, где присутствовал Расул, каждый второй из тостующих считал своим долгом провозгласить тост за него. Расулу много лет, но при каждом таком тосте (он уважал этикет горцев) он тяжело поднимался и слушал стоя. В конце свадьбы, когда очередной тост прозвучал не за молодых, а за него, он, обращаясь к Гамзату Магомедовичу Гамзатову, говорит:

– Надоел мне этот Расул Гамзатов! Как озеро красят лебеди, свадьбу красят жених с невестой, а не Расул Гамзатов!

22 октября 2001 год. Я вместе с женой, Изумруд Мужаидовной, Хаписат Магомедовной Гамзатовой, депутатом Государственной Думы, зашли проведать лежащего в больнице Расула Гамзатовича. Хаписат Магомедовна заботливо поправляет постель на кровати. Расул мгновенно разражается шуткой: «К сожалению, в последнее время я больше известен как неряха, чем поэт». Не каждый человек умеет подтрунивать над собой и даже заниматься самоуничижением. Только уверенные в себе, знающие себе цену люди могут позволить себе привилегию смеяться над собой.

В тот вечер он много рассуждал о тех новых явлениях, которые появились в Дагестане. Я описал ему сценку, случайно подсмотренную в Махачкале. В аэропорту имени Амет-хана Султана к трапу самолета подъезжают три одинаковых черных джипа «Гелентваген», без номеров. Пассажиров не выпускают, пока не выходит и не садится в самолет какой-то «Кинг-Конг». Я увидел этого человека через день на пляже около своего дома.

Те же три черных джипа. Из одного из них выходит наш знакомый, он важно поднимает руки вверх, а его телохранители снимают с него рубашку…

Расул Гамзатович печально улыбнулся и сказал: «Раньше дагестанские литераторы поддерживали слабых, а сейчас – сильных». Он вспомнил в связи с этим, что отношения между литераторами и властью в Советском Союзе развивались не совсем правильно, приведя пример с Хрущевым, который в своей поездке в США в конце 50-х годов XX века решил взять с собой Михаила Шолохова в качестве визитной карточки советской литературы. Когда президент США Дуайт Эйзенхауэр решил посетить СССР с ответным визитом, он решил пригласить в поездку Эрнеста Хемингуэя. Но тот посчитал предложение быть «приложением» к президенту оскорбительным для себя и даже предположил, что это шутка, розыгрыш. «Зачем мне его (президента) сопровождать, уж лучше он меня сопровождает».