Конституционная экономика для школ: учебное пособие

За период действия Конституции России с 1993 г. Конституционный Суд РФ последовательно пресекал любые попытки лишения судебной власти присущих ей контрольных полномочий, обеспечивая защиту конституционного принципа самостоятельности судебной власти.

Анна Малышева – автор единственного пока учебного пособия для школ «Конституция России», дает удачное объяснение разделению властей. Она пишет: «Одним из способов народного контроля над властью является система разделения властей. Поскольку власть состоит из трех независимых друг от друга ветвей, узурпировать ее (захватить, забрать в одни руки) невозможно. И эти три власти не только могут, но и должны контролировать друг друга.

Смысл разделения властей заключается не в том, чтобы каждая из них действовала обособленно, вне всякой связи с другими властями, а в том, чтобы сбои и ошибки одной из властей были вовремя исправлены другими властями» [2] .

При решении экономических вопросов важно учитывать значимость принципа разделения властей. Дело в том, что ожидать прихода к власти самых добросовестных, порядочных, честных и умных людей – столь же недостижимая цель, сколь и не соответствующая самой сути государственной власти. Рациональная конституционная схема должна быть рассчитана на средний для общества уровень обычных людей с поправкой на быструю потерю у них реальной самооценки и возможности самокритики. Разделение властей является важнейшей правовой доктриной, поскольку она предусматривает конституционный баланс для невсегда сбалансированных самолюбий политиков и чиновников.

В России, где традиции демократически избранной представительной власти не слишком развиты, чаще всего делают упор на разделение законодательной и исполнительной ветвей власти. Однако краеугольным камнем доктрины разделения властей является наличие сильной независимой и равноправной судебной власти. Без таковой даже разделенные законодательная и исполнительная ветви власти могут довольно быстро зайти в тупик, а то и начать кровавую войну между собой.

Разделение властей как философская, политическая, а главное, конституционная доктрина имеет глубокие исторические корни.

Создание самостоятельного суда как основы разделения властей известно с Ветхого Завета, первой части Библии, который может рассматриваться как письменное отражение правовых идей, существовавших свыше 2000 лет. Отбирать в судьи необходимо было «людей способных, боящихся Бога, людей правдивых, ненавидящих корысть» (Исход. 18:21), что и сегодня можно считать лучшей характеристикой квалификационных требований к судьям.

В Древнем Израиле главную роль играли судьи, выдвигавшиеся благодаря способностям, а весь период получил название «эпохи Судей», описанной в «Книге Судей» Ветхого Завета. Отделение суда от племенных вождей, советов старейшин и народных собраний стало первым прообразом разделения властей. Монархия же была установлена через несколько столетий с ограничениями, предусмотренными судьей Самуилом.

Мы говорим о Библии как об историческом документе, не затрагивая ничьих атеистических или религиозных чувств и убеждений. Понятие Конституции как Основных Заповедей государственной жизни мы тоже получили из Библии. Мы должны признавать за Конституцией статус одной из высших духовных ценностей страны.

Мало того, библейскими судьями Моисеем примерно в 13 в. до н. э. и затем Самуилом примерно в 10 в. до н. э. сформулированы уникальные для того да и любого другого времени конституционные ограничения для монархов, которые носили, в первую очередь экономический характер. «Чтоб он не умножал себе коней… и чтобы серебра и золота не умножал себе чрезмерно… Чтобы не надмевалось сердце его пред братьями его, и чтобы не уклонялся он от закона ни направо, ни налево, дабы долгие дни пребывал на царстве своем…» (Второзаконие. Глава 17, п. 16, 17, 20).

Независимость, самостоятельность, порой первичность судебной власти перед лицом власти исполнительной – все это формирует важнейший элемент разделения властей.

Видный российский конституционалист Владимир Набоков писал в 1912 г. «Тщетно чтут законность, попирая ее наделе. В русской жизни это попрание – всем язвам язва. Она заражает весь государственный организм, ежеминутно давая о себе знать, развращая и властвующих, и подвластных… Наиболее общим результатом такого положения является то неуважение к закону, при готовности устами славословить его, которым проникнута вся администрация снизу доверху. Именно самые последние годы характеризуются каким-то возведением этого неуважения в принципе, им как-то щеголяют, открыто подчеркивая, что законы и законность всегда и бесспорно должны отступать перед требованиями «государственной целесообразности»… Противовесом этому злу могла бы служить деятельность суда, восстановляющего действие закона во всех случаях его нарушения, – суда независимого, нелицеприятного, свободного от политики, не считающегося ни с чем, кроме велений закона, и ставящего своей первой и главной задачей доставление торжества этому закону» [3] .