Читаем Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского полностью

Задача № 8 (автор – Борис Иомдин)

Даны названия цветов на языке иврит (в упрощенной латинской транскрипции) и их русские переводы (в перепутанном порядке):

vered bar shahor, shoshanah shahorah, vered shahor, vered adom

черная роза, красная роза, черная лилия, черный шиповник

Задание 1. Установите правильные соответствия. Поясните ваше решение.

* * *

Даны названия ягод на иврите и их русские переводы (в перепутанном порядке):

tut, hamucit, petel, duvdivan hamuc, tut bar, petel adom, duvdivan, uchmanit, dumdimanit adomah

вишня, ежевика, земляника, клубника, клюква, красная смородина, малина, черешня, черника

Задание 2. Установите правильные соответствия. Поясните ваше решение.

Задание 3. Переведите на иврит: черная смородина.

Задание 4. Как вы думаете, какая ягода на иврите называется uchmanit adomah?

Начнем решение{77} с задания 1. Видно, что здесь трижды встречается слово vered и трижды – слово shahor (один раз – с окончанием -ah). По всей вероятности, одно из них значит 'черный'. Правда, никакое другое слово в русских переводах трижды не встречается. Еще одно несоответствие кроется в том, что первое словосочетание на иврите состоит из трех слов, а все русские словосочетания – из двух. Наверное, дело в том, что шиповник – это не что иное, как дикая роза, и поэтому vered bar shahor – 'черный шиповник'. Что же из слов vered и shahor значит 'роза'? Предположим, что shahor, тогда vered – 'черный', bar – 'дикий'. Значит, vered shahor – это 'черная роза', vered adom – 'черная лилия', а shoshanah shahorah – 'красная роза'. Однако кажется странным, что роза иногда называется то shahor, то shahorah без видимых причин. Проверим другую гипотезу: пусть 'роза' – это vered, тогда 'лилия' – это shoshanah, shahor (ah) – 'черный' (по всей вероятности, это прилагательное, согласующееся в роде с существительным), bar – 'дикий', adom – 'красный'. Вторая гипотеза кажется более убедительной, потому что предполагает варьирование в форме прилагательного, а не существительного, а это проще объяснить (а еще потому, что если мы заглянем вперед, то обнаружим слова adom и adomah, которые варьируются так же; мы скорее ожидаем, что в обозначениях ягод будет упоминаться слово 'красный', чем слово 'лилия'). Поэтому мы и примем эту гипотезу в качестве ответа на задание 1: vered bar shahor – 'черный шиповник', shoshanah shahorah – 'черная лилия', vered shahor – 'черная роза', vered adom – 'красная роза'. Попутно, кстати, замечаем, что в иврите прилагательное ставится после существительного.

Для того чтобы выполнить задание 2, обратим внимание, что мы знаем несколько прилагательных и видим пары: tut ~ tut bar 'X' ~ 'дикий X', petel ~ petel adom 'Y' ~ 'красный Y'. Какие ягоды составляют пару по дикости, легко догадаться – это клубника и земляника. Значит, tut – это 'клубника', а tut bar – 'земляника'. Пару по красноте тоже подобрать легко, хотя с точки зрения русского языка она и выглядит немного необычно – это ежевика и малина. Значит, petel – 'ежевика', petel adom – 'малина'.

Тогда dumdimanit adomah означает 'красная смородина'. Остается определить, какие две из трех оставшихся ягод – вишня, клюква и черника – составляют пару вида 'Z-овый W' ~ 'Z-ика' (duvdivan hamuc ~ hamucit). Мы можем вспомнить пару вишня ~ черешня и предположить, что вишня отличается от черешни признаком, который составляет важное свойство клюквы, а именно кислотой. Итак, duvdivan hamuc – это 'вишня' (букв. 'кислая черешня'), hamucit – 'клюква', а оставшееся слово uchmanit методом исключения должно означать 'черника'.

По пропорции petel ~ petel adom 'ежевика' ~ 'малина' = X ~ dumdimanit adomah 'черная смородина' ~ 'красная смородина', получаем ответ на задание 3: 'черная смородина' – это dumdimanit.

В задании 4 у нас спрашивают, что такое uchmanit adomah 'красная черника'. Перебирая известные нам ягоды, можем догадаться, что это брусника.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека ПостНауки

Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского
Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского

Почему люди создают свои собственные новые языки – конланги, когда в мире насчитывается 7000 естественных языков? Какие бывают искусственные языки? Чем они похожи на естественные языки, а чем отличаются от них? Каковы их перспективы в современном мире? Александр Пиперски, автор книги «Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского», рассказывает, что люди изобретают языки с самыми разными целями: для того чтобы достичь логического идеала, для того чтобы лучше понимать друг друга, или просто для того, чтобы доставить себе и другим эстетическое удовольствие. За каждым искусственным языком стоят интересные личности и драматичные истории успехов или неудач. Эсперанто, сольресоль, ро, трансцендентная алгебра, квенья, блиссимволика, паленео, на'ви, дотракийский – это далеко не полный список языков, о которых пойдет речь в этой книге как с лингвистической, так и с исторической точки зрения. Книга серии «Библиотека ПостНауки», выпускаемой издательством «Альпина нон-фикшн» совместно с ИД «ПостНаука».

Александр Пиперски , Александр Чедович Пиперски

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Самая главная молекула
Самая главная молекула

Из всего, что нас окружает, самой необъяснимой кажется жизнь. Мы привыкли, что она всегда вокруг нас и в нас самих, и потеряли способность удивляться. Но пойдите в лес, взгляните так, будто вы их увидели впервые, на деревья, траву, цветы, на птиц и муравьев, и вас охватит чувство беспомощности перед лицом великой тайны жизни. Неужели во всем этом есть нечто общее, нечто такое, что объединяет все живые существа, будь то человек или невидимый глазом микроб? Что определяет преемственность жизни, ее возрождение вновь и вновь из поколения в поколение? Эти вопросы стары как мир, но только во второй половине XX века удалось впервые получить на них ответы, которые, в сущности, оказались не слишком сложными и, главное, ослепительно красивыми. О том, как их удалось получить и в чем они состоят, рассказывается в этой книге. Центральное место в науке молекулярной биологии, которая призвана дать ответ на вечный вопрос: «Что такое жизнь?», занимает молекула ДНК. О ней главным образом и пойдет речь. Большое внимание автор уделил тем вопросам, при решении которых особенно важную роль играют физика и математика. Это отличает данную книгу от множества других, посвященных ДНК.

Максим Давидович Франк-Каменецкий

Научная литература
Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей
Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей

Кажется, что мы очень мало знаем о жизни наших предков – первых людей. У нас нет никаких письменных свидетельств их истории, и об их быте, верованиях и образе жизни можно только догадываться по редким находкам, захоронениям и стоянкам. Достаточно ли этого?Оказывается, да. Камни и черепа могут очень много рассказать о прошлом: о том, как жили семьи, как дети становились взрослыми, как люди приманивали охотничью удачу, как открывали новые земли, как приручали первых животных и даже как лечили зубы. Мы считаем, что представители каменного века бесконечно далеки от нас и мы совсем на них не похожи, но думать так – несправедливо: в людях палеолита было гораздо больше человеческого, чем нам кажется. 50 иллюстрированных историй – о том, что наши предки были не просто homo, но еще и людьми.

Станислав Владимирович Дробышевский

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки