Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского

Эта задача иллюстрирует непростую проблему, которая стояла при воссоздании иврита, – отсутствие слов для обозначения многих понятий. Правда, нельзя не вспомнить упоминавшегося несколькими страницами ранее Мартина Лютера, который писал:

Еврейский язык – наилучший и богатейший словами. Он чист, не попрошайничает и имеет собственное лицо. Греки, латинский и немецкий языки попрошайничают, в них много составных слов, а в еврейском они отсутствуют{78}.

Но кажется, что Лютер все же переоценил богатство древнееврейского языка. По подсчетам исследователей, в библейском иврите насчитывается чуть больше 8000 слов; если включить в рассмотрение и другие тексты на этом языке, то число слов дойдет до 20 000{79}. Этого явно мало для полноценного функционирования языка. Именно поэтому в современном иврите насчитывается более 100 000 слов из иных источников – заимствований из других языков и новообразований, созданных из семитских корней. А для некоторых понятий, которые в других языках обозначаются одним словом, иврит использует словосочетания, например для экзотических северных ягод, большинство из которых в Израиле не растут.

Благодаря целенаправленным усилиям ивриту действительно удалось стать полноценным языком, на котором сейчас говорит не меньше 5 млн человек. Стартовые позиции у него были гораздо хуже, чем у литературного немецкого или нюнорска, – и тем примечательнее его история успеха, одна из немногих в этой книге.

Заключение

Итак, лингвоконструирование, если понимать его широко, может включать в себя и создание литературных норм на основе существующих языков и диалектов. В отличие от изобретения логико-философских языков и языков вспомогательного общения, такую деятельность общество обычно воспринимает с одобрением, и поэтому она гораздо чаще оканчивается успехом. Примеры, приведенные в этой главе, нетрудно умножить – в истории почти каждого современного литературного языка есть повороты, на которые он был направлен чьей-нибудь рукой. Но я ограничусь тремя примерами, потому что это все же не то, о чем вспоминают в первую очередь, говоря об изобретении языков, и вновь перейду к языкам куда более искусственным.

5. Вымышленные миры

Язык для новой реальности

Порой писатели или кинематографисты изобретают миры, в которых творятся совершенно немыслимые в нашей повседневной жизни вещи. Но, конечно, создать мир с нуля не удается, и какие-то привычные нам черты мироздания в нем сохраняются. Например, несмотря на свою волшебную сущность, персонажи книг Джоан Роулинг разговаривают между собой на английском языке: Хагрид – на диалекте юго-западной Англии, Флер Делакур – с французским акцентом, и т. д. Сам Гарри Поттер, правда, умеет разговаривать со змеями, но Роулинг описывает только то впечатление, которое этот язык производит на окружающих, не вдаваясь в подробности его фонетики и грамматики. А ведь почему бы в вымышленном мире не существовать и вымышленному языку? И действительно, таких языков – артлангов – в литературе и кино немало. Иногда их бывает несколько в одном произведении, как, например, в сериале «Игра престолов» – общее наречие, валирийский язык, дотракийский и т. д. Артланги так многочисленны, что сделать полный их обзор невозможно: поэтому я выделю только несколько из них – либо самых известных, либо с наиболее интересными свойствами – и заранее прошу прощения у читателя, если окажется, что я не включил в эту главу язык из его любимой книги или фильма.

Языки Толкина

Джон Рональд Руэл Толкин (1892–1973) был не только писателем, но и известным филологом, специалистом по древнегерманским и кельтским языкам. Однако, пожалуй, даже больше, чем научной работой, он был увлечен конструированием языков – неудивительно, что на этом поприще его наследие оказалось особенно объемным.

За свою долгую жизнь Толкин изобрел несколько десятков языков, большинство из которых объединяются в эльфийскую семью. Самые известные из них – это квенья и синдарин. Толкин чрезвычайно подробно разработал их грамматику, а главное, историю – в отличие от большинства других искусственных языков про толкиновские мы знаем, как они изменялись со временем. Ведь если мы говорим о языковой семье, то, значит, был язык-предок, из которого происходят входящие в нее языки, и разные закономерности развития для отдельных языков, приведшие к их разделению, – а большинство искусственных языков создаются как незыблемая раз и навсегда данность, истории не имеющая.