Конструирующий

– Что ж, отношения без обязательств в вашем возрасте – это нормально. Но следует и о будущем задуматься. Каждый идет своей дорогой, и в этом нет ничего страшного.

Похоже, по нашему с Лим угрюмому молчанию Бернина осознала, что разговор ни к чему хорошему не приведет, и сменила тему.

После обеда я кое-как отвязался от сопровождающих и уединился с Лим на свежем воздухе.

– Это ужасно, – выдохнула девушка. – Я буду стараться, но мне кажется, что ничего не получится.

– Как-то ты слишком серьезно все воспринимаешь. Просто будь собой, говори искренне, и люди примут тебя.

– Искренне? И о своем прошлом рассказать всю правду? О том, как мы встретились? Или о себе самой?

– Гхм, ну да, о таких вещах лучше пока умолчать.

– О чем еще тогда говорить?

– Не знаю. Я тоже пытаюсь что-то сделать, так что не дави на меня.

– Прости. Видишь, мы даже с тобой начали ссориться.

– О чем с сестрой беседовали до обеда?

– Она очень любит тебя.

– Да?

– Пообещала выцарапать мне глаза, если я сделаю тебе больно. Хвасталась своими успехами в магии, намекая, что мне с ней не справиться.

– Забавно.

– Ни капельки. Что сказал твой отец?

– Ко мне даже Владеющий второй ступени дочерей сватать приезжал, – покачал я головой.

– Да уж. У меня кроме денег в банке и нет ничего. Вторая ступень соответствует примерно нашим графам. Я не думала, что ты такая важная персона.

– И я не знал до сегодняшнего дня. Простой младший Владеющий, Колдующий второй ступени, хороший друг Вивьен Кэласс. Служил Разведывающим, награды есть. Вот и все из важного.

– Какие? Покажешь награды? – придвинулась Лим.

– Пойдем, – я взял девушку за руку.

Мы быстро вернулись в особняк и поднялись наверх в мою комнату. Сейчас она показалась мне маленькой, но от этого не менее родной. Я отпер один из ящиков комода и стал вытаскивать памятные вещи. Здесь хранился и договор на Гиблую долину, сертификаты Гаралдуна о моем владении различными магическими дисциплинами, диплом об окончании курсов Геленквейлского земельного университета, бумага из гильдии Колдующих Мостфеля, небольшая стопка писем, медали «За отличное несение воинской службы» I ступени, «За служение императору» II ступени и «За честь и доблесть» II ступени.

Ли слушала с неподдельным интересом. Каждая вещь вызывала целую цепочку воспоминаний, и я трещал без умолку. Когда речь дошла до покушения на принцессу Вивьен и мою помощь ей, я насторожился. Напрасно. Ли похвалила меня и чмокнула в щеку.

Мы переместились на кровать. Я стал показывать девушке другие свои вещи – одежду, рисунки и прочее. И неожиданно осознал себя слившимся долгим поцелуем с Лим. Мне даже немного понравилось. Девушка часто дышала. Ее грудь ритмично вздымалась, а дыхание обжигало. Я повалил ее на кровать и начал целовать открытые плечи и шею. Внезапно Лим вскочила на ноги, оттолкнув меня в сторону.

– Извини, я не могу. Не сейчас, – Лим все пыталась отдышаться и возвращала на место стянутые мной лямки верхней одежды. – Эти стены давят на меня.

– Хорошо, – сказал я разочарованно, пытаясь подавить досаду и неприятные мысли. Очень долго я уже не уединялся с девушкой.

Лим стала немного нервно собирать разбросанные по полу мои рисунки. Один из них заинтересовал девушку.

– Неплохо. Одного треугольника не хватает, – заметила, судя по интонациям, Лу.

Я глянул на изрисованный лист бумаги. Это была одна из последних моих неоконченных работ.

– Почему ты так решила?

– Смотри. Треугольники стреляют волнами, – деловито стала объяснять Лу. – Так? Круги отвечают точками-тире. Баланс сил равный, но круги все равно отступают. Значит, треугольников должно быть больше.

– Ты права, я не успел доделать пару треугольников. Только мысли о сражении мне не приходили в голову, когда я рисовал это.

– Вся наша жизнь – сражение, – с умным видом произнесла ведьма. – Давай уже разберись с Ли. Я не удовлетворена. А когда я в таком состоянии, то могу открутить кому-то голову.

– И как мне с ней разобраться?

– Понятия не имею. Свяжи ее и вставь наконец …Хватит обсуждать подобные вещи! Это омерзительно!

Вечером после ужина отец позвал меня к себе в кабинет. Внутри комнаты обнаружилась и мать, поэтому настроение сразу упало. Беринна ни капли не изменила своего отношения к Лим, и это раздражало меня.

– Селин, присаживайся, – начал отец. – Я думаю, ты догадываешься, о чем будет разговор. Налить что-нибудь?

– Да, вина, пожалуйста.