Консул Руси

– Что ты говоришь? – Спросил Владимир Болгарский, сидевший рядом.

– Ты посмотри на это. Что ты видишь?

– Уважаемых людей, которые ругаются из-за многих бед, что им причинил вероотступник.

– Нет, здесь происходит отнюдь, не это, – покачал головой Вардан и засмеялся. Громко. Заливисто. Все резко замолчали. А он отсмеялся и, вытирая слезы, вышел из зала. Следом за ним удалился и князь Болгарии, которому стало очень интересно. Он терялся в догадках, не понимая поступка Василевса.

– Довольны? – Холодно спросил Фотий у иерархов.

– Почему он смеялся? – Спросил представитель халифата.

– Во время личной встречи наш Василевс предостерег Василия от ересей, в которых тот упорствует. На что тот рассмеялся и рассказал, что произойдет, если мы, вдруг, соберемся на Собор. И то, что он сказал в точности и происходит. Мы переругались как свора собак. Я тогда в эти слова не поверил, но теперь вижу – сын Феофила в очередной раз оказался прав.

– Так он это все спровоцировал специально? – Удивился тот самый раввин, что возглавлял делегацию к Ярославу.

– Судя по всему, да, – произнес Фотий. – Но точно я это сказать не могу. Его душа для меня потемки. Я не знаю, чем живет этот человек.

– Но, зачем он приносил в жертву людей? – Вновь заладил свою шарманку представитель халифа. – Может быть вы знаете?

– Знаю, – нехотя кивнул Фотий. – Для поднятия боевого духа людей. И он его поднял. Кроме того, он просто не хотел себя сковывать пленными.

– Это он сказал?

– Да. Василевсу. Василия воспитывали атланты. И это наложило свой отпечаток. Он явно знает, про высшие силы очень много. Вы ведь не станете отрицать, что небеса на его стороне.

– Или преисподняя! – Взвизгнул раздраженный Папа Римский.

– Он может без последствий посетить храм. Он не боится святой воды. Он может перекрестится и прочитать молитву. И делал это не раз прилюдно. Как на латыни, так и на греческом. Совершенно очевидно, что тот, кто имеет дело с преисподней на это не способен. – Возразил Фотий.

– Так что же выходит… – тихо спросил раввин. – Его слова – правда? Но это – кошмар!

– А ты, кстати, зачем, к нему ездил? – Поинтересовался Патриарх Константинополя.

– Рабов выкупать, тех, что из нашей общины…

– И как? Выкупил?

– Если бы. И рабов не выкупил, и без денег остался, – начал прибедняться глава делегации под с трудом скрываемую улыбку Фотия. Он то знал, что корабли этого человека забиты товарами.

– Я предлагаю отлучить Василия от церкви! – Громогласно произнес Папа Римский.

– Очень интересное решение, – с грустной усмешкой заметил Фотий. – Но, боюсь, несвоевременное. Я бы для начала его крестил.

– Но он был крещен при рождении!

– И что? Он давно не посещает церковь, не исповедуется и вообще воцерковленным человеком его назвать язык не повернется. Особенно после всех этих жертвоприношений и поклонений языческим идолам. Таких как он надобно заново крестить, ибо вышел он из лона церкви.

– А что будет с коптскими церквями? – Вновь спросил иерарх Александрии, которому все эти отлучения были до малины. – Может быть Собор постановит передать их законному владельцу?

– Василия с коптскими общинами договаривался, – заметил Патриарх Иерусалима. – Ты хочешь оспорить его решение?

– Мы здесь для того и собрались, чтобы оспорить его решение!

– Его ересь, – поправил собрата Патриарх Иерусалима. – Сохранение церквей за коптами позволило заручиться их лояльностью и занять дому Сарантапехос весь нижний Мицраим[78] практически без боев. Ты хочешь спровоцировать там восстание? Хочешь, чтобы пролилась еще кровь христиан? Или желаешь, чтобы Василий вновь навестил Александрию и пообщался с тобой лично? Лично я – сильно бы подумал, прежде чем оспаривать решение такого человека. Тем более, что оно не касается его ереси.

– Да кто он такой?! – Раздраженно воскликнул Папа Римский. – Почему я или кто-либо из нас должен его бояться?

– Кто? Как минимум соправитель Империи Римлян, – тихо произнес Фотий. Почти шептом. Но слова его услышали все и очень отчетливо.

– ЧТО?! – Вскинулись все иерархи разом, вскочив, но, видя абсолютно серьезное лицо Фотий, отшатнули и упали на свои места, побледнев.

– В это самое время на всех площадях Константинополя зачитывают указ о том, что нобилисим Василий сын Феофила и князь Болгарский Владимир сын Бориса объявляются цезарями-соправителями при Вардане.

– Нет… – покачал головой Папа Римский. – Нет. НЕТ!

– Да, – с едва заметной усмешкой произнес Фотий. – И в наших интересах, чтобы Василий прекратил свою ересь, вернувшись в лоно церкви. И в ваших тоже, – кивнул Патриарх Константинополя в сторону представителей халифата и иудеев. – Именно для этого я вас всех и собрал. Боюсь, что Василий всколыхнул очень страшные силы и поднял важные вопросы. Он и раньше писал, что церковь ныне выступает истинным злом, что опустошает земли, вытягивая из людей последнюю горсть зерна. А священники непомерны в своей алчности и жажде власти.

– Не ему нас судить! – Вновь вскинул Патриарх Рима.

– Что мешает ему попробовать? Или ты думаешь, что успеешь сбежать из Рима, если к его стенам подойдет легион?