Консул Руси

– Все, что с ним связано похоже на бред, – пожал плечами Фотий. – Кто бы мог подумать, что его далекий предок – основатель Египта – фараон по имени Скорпион. Ведь именно его дух пришел на помощь Василию и спас от яда. Дело было верное… хотя я и не слишком уж надеялся на успех. Но мои люди при кагане уверяли – все будет в лучшем виде. Однако… получилось то, что получилось. Поэтому повторяю – Василий очень раздражен и враждебно настроен и к христианству, и к исламу. В том числе и из-за попыток от него избавиться. Но, я думаю, что он обратился к язычеству от безысходности.

– Наша вера ему тоже не близка, – заметил один из раввинов.

– Да, конечно. – Кивнул Фотий. – И по всему выходит, что он просто заблудился во тьме. Запутался. Что ему нужен добрый наставник, чтобы разобраться и успокоить бурю в своей душе.

– Строгое послушание ему нужно, да на хлеб и воду! – Пробурчал Папа Римский.

Фотий остро на него взглянул, но не стал ничего комментировать. И судя по лицам остальных участников, подумали они примерно тоже самое.

– А вы знаете, – вдруг произнес представитель армянской апостольской церкви. – Это же настоящее чудо.

– Где чудо?

– Здесь. Вот прямо сейчас. Ведь Василий смог собрать нас всех вместе. Вот мы сидим. Беседуем. И пытаемся как-то придумать сообща, что делать с общей проблемой. Когда мы последний раз так собирались? Ах… если учесть иудеев и мусульман, то никогда. Разве это не чудо?

– Чудо будет, – хмуро заметил представитель халифата, если наша беседа даст хоть какие-то плоды.

– Чудо уже то, – улыбнувшись, произнес тот самый раввин, что навещал Ярослава, – что люди книги впервые собрались и обсуждают сообща, как бороться с язычеством. Это – уже само по себе – чудо…

Глава 4

866 год, 6 июня, Двинск[79]

– Может быть хватит? – Тихо спросила Пелагея у супруга. Они стояли на носу джонки, удалившись туда, чтобы хоть немного побыть вдвоем.

– Что хватит?

– Ты весь год провел в походе. И собираешь снова. И не в один. Опять хочешь все бросить на меня? Думаешь, мне легко одной?

– А ты думаешь, я сам хочу мотаться по этим далям?

– Ты бы людей своих посылал, а не сам бродяжничал. Вон – по прошлому году тебя сколько дома не было? А как вернулся, что сел в покое? Нет! По всей округе как бездомный какой-то бегаешь.

– Ты прекрасно понимаешь, зачем я это делаю, – нахмурился Ярослав.

– Конечно. Прекрасно понимаю. Сначала одна беда. Закончишь с ней – хватаешься за две новые. Потом за четыре. И так далее. И этому нет конца края. А ты обо мне подумал?

– Не я себе эти проблемы выдумываю.

– А кто? Зачем-то с северянином тем задумал воевать… Чем тебе не угодил этот Хрёрик? Ну пришел бы. Ты бы под его руку пошел. Чай с такой армией никто не решился бы драться. И стал в его дружине. Тут бы и сидел. И жили бы мы тихо и хорошо. По-людски. Вот не хотела я за воина идти. Как чувствовала, что покоя не будет.

– Ты в себе? – Повел бровью Ярослав.

– Я устала… просто устала… – покачала головой Пелагея и обхватила себя за плечи руками. – Я хочу быть женой, а не тем, кто тебя постоянно подменяет. У меня голова кругом от всего того обилия дел, что ты творишь. Веришь? Я по ночам иной раз тихо плакала, так как ничего не понимала. А решение принимать надо. Я просто так больше не хочу.

– Я понял… – мрачно произнес Ярослав, отвернувшись.

– Ты обиделся?

– Я тружусь как раб на торговом дромоне. Стараюсь. Пытаюсь обеспечить крепкое будущее нашим детям. А ты – устала. Просто устала. А я не устал? Ты думаешь я всю жизнь мечтал нестись через полмира да разорять города?

– Думаю, что да.

– Тогда ты заблуждаешься. Я хочу тихого покоя.

– Тогда зачем ты все это делаешь?

– Потому что ни меня, ни тебя в покое не оставят. Ты думаешь, если бы я уступил Хрёрику мы бы жили спокойно? Очень наивно. Он был меня либо убил, либо взял в плен и попытался выручить выкуп. Выкупи меня Вардан – сгнил бы в подвале, в лучшем случае. Или бы просто пытали, а потом придушили от греха подальше. Или оскопили и отправили в какой-нибудь монастырь. А тебя бы просто пустили по кругу и прирезали бы. Продавать в рабыни тебя уже поздно. Старовата. Да и кто жрицу купит? Разве что для показательной казни.

– Ты сгущаешь тучи.

– Я говорю, как есть. Ты действительно связала свою жизнь не с тем. Незаконнорожденный сын Василевса – это проклятие. Как и вообще – хоть какое-то отношение к этому августейшему дому. Думаешь я просто так кручусь? Я хочу выжить. Я хочу, чтобы ты выжила. И чтобы наши дети выжили. Поверь – я тебе рассказываю лишь малую толику тех интриг, что кипят там, на юге.

– А с этими священниками ты зачем сцепился? Нельзя было по-человечески договориться?

– Они враги. – Холодно и жестко отрезал Ярослав.

– Враги?

– Подумай, к чему ты сама стремилась, когда была просто жрицей Макоши. Вспомни. Разве не к тому, чтобы у тебя всегда имелась хорошая одежда и обильный стол? Разве не к тому, чтобы к твоему слову прислушивались, а твоего гнева боялись?

– Я служу Макоше и…