Консул Содружества

– Да то и значит, что завидую. Белой завистью. На самом деле я ведь не на Земле родился. А на станции возле Бетельгейзе. Называется «Шао-Линь-8».

– Но как же идентификационная карта? Там же написано…

– Ну да. Мои родители-то сами земляне. Отец как раз из Дакоты. Из Северной. Когда мои родители женились, они поехали навестить моих бабку и деда, у них там ферма была. На той ферме родаки меня и заделали… – хохотнул Заг. – А потом улетели обратно, на Бетельгейзе, талеры им нужны были до зарезу. Я там и родился. Но они попросили доктора написать, что я родился еще на корабле, разницы там – всего три дня. А корабль-то был американский. Тоже из Дакоты. Северной. Типа родился я на американской земле. Ну доктор и сделал такое им одолжение. Типа как подарок мне на день рождения…

– А-а… Понятно. Но, знаешь, по-моему разницы особой нету. На Земле, на Центавре, на Бетельгейзе…

– Это ты думаешь, что разницы нету. Потому что у тебя есть родина. А у меня вместо родины, выходит, какая-то консервная банка улучшенной планировки. Вот завтра решат, что станция неперспективна, законсервируют ее или еще хуже – в Бетельгейзе загонят, чтобы не болталась понапрасну, пилотов не пугала. И не будет у меня вообще никакой родины…

Чтобы как-то замять неприятную тему, я разлил по третьей.

К счастью, из видеоокна слева от нас не было видно абсолютно ничего, кроме звезд. Оно было сейчас ориентировано на полностью противоположный Глокку октант космоса. Еще одной неприятной темой для разговора меньше…

– Так что, ты там в этом «Шао-Лине-8» всю жизнь и просидел?

– Типа того. Ну, бывал еще кое-где. На Марсе был один раз – деньги лишние тогда водились…

– А девушка у тебя там имелась? – Я все пытался нащупать какие-то жизнеутверждающие темы для разговора, психоаналитик хренов.

– А как же! – сразу оживился Заг и тут же пригладил волосы, будто девушка ждала его прямо здесь, аккурат за дверью в двигательный отсек.

Его смуглое лицо расцвело в довольно бесстыдной улыбке. Я сразу заметил, что на нижней челюсти Зага не хватает двух зубов. Видать, остались скату в качестве сувенира. Как шутили у нас на курсе рукопашного боя, «итоги операции: минус два». Впрочем, чего ему – фарфор…

– Как ее звали? Твою девушку?

– Лилиана, – произнес Заг, смакуя каждый звук.

– И где она теперь?

– Да там осталась. На «Шао-Лине-8». Она там работает. Младшим координатором системы жизнеобеспечения. Кофе разливает, на связи сидит, начальнице, лесбе старой, спину массирует…

– Перезваниваетесь? .

– Ясный перец! На той неделе по видеосвязи с ней чирикал. Поправилась моя Лилечка, но так, немножко. Мне так даже больше нравится. Завивку сделала, покрасилась, блузка такая на ней была, с вырезом. – Заг показал, какой именно вырез был на блузке, получилось, что довольно-таки порнографичный. – Сказала, что начальство ее послало в командировку. На Большой Ариман. Типа контролировать сборку новых систем биофильтрации. Есть такая планетка в тройной системе КР-11. Оттуда и звонила. Говорит, жарища там такая, что кондиционеры не выдерживают, текут…

– Известное дело, – поддакнул я.

– Вот дадут мне отпуск – так я сразу к ней мотну. Она говорит, что без меня просто подыхает! – старательно скрывая распирающую его гордость, сказал Заг. – Ну, я тоже по ней соскучился. Она в постели знаешь какая? Огонь! С ней не заснешь! Может, думаю, как отслужу – женюсь на ней. Уедем с этого траханого «Шао-Линя» на Землю. Хочу назад, в Дакоту! Человеческой жизни хочу!

– Значит, это у вас серьезно?

– А ты как думал – у нас любовь! – Заг поднял вверх указательный палец. Лицо его сделалось пунцовым от выпитого. А может, это была запоздалая реакция кожи на атмосферу Глокка… – Ну а у тебя как с этим делом? Я имею в виду, с бабами?

Мы снова выпили. Водка привычно обожгла горло и медленно соскользнула в желудок.

Надо сказать, цель была достигнута. Ни я, ни Заг больше не помнили о том, что мы на волосок от смерти. Что наш катер могут распылить в любую секунду. Что там, на той стороне планеты Фратрия-4, нас ждет та же самая, хорошо знакомая мадемуазель с косой наперевес.

От водки или просто от психического изнеможения мы с Загом сделались по-хорошему равнодушными.

И даже на Чена мне стало совершенно наплевать – я больше не оборачивался в его сторону. Пусть смотрит в свою стенку сколько влезет.

И Гусака я жалеть тоже перестал. Я знал: ему, по крайней мере, не больно.

Лишь одна вещь меня по-прежнему беспокоила, невзирая на водку. А именно: судьба найденыша. Интересно, какие сны он видит в своей теплой гибернации? Кто его мама и папа? Неужели кто-то из тех синерожих утопленников из Копей Даунинга?

– Эй, Серж, ты вообще как, на связи?

Благодаря Загу я быстро всплыл со дна своих незатейливых мыслей на поверхность разговора. Заг активно тряс меня за плечо, перегнувшись через стол.

– Конечно на связи! Просто задумался. Так о чем мы там?

– О бабах.

– Ах, ну да… – Я хлопнул себя ладонью по лбу. – Короче, была у меня девушка, Заг. Красавица невероятная. А умная, так вообще как бес! Северина Стаковски-Кинджер ее звали.

– Красивое имя – Северина. Редкое, – оценил Заг.