Консул Содружества

– Вни-ма-ни-е. Сейчас мы все выглядим так. То есть как конченые дятлы. Сами себе приставили к виску по стволу и трясемся-уссыкаемся. Команды ждем от горячо любимой сениоры Голдсмит, чтобы наконец дружно застрелиться. Братья-сапиенсы, если кто не понял, объясняю: мы – в заложниках. Корабль захвачен группой граждан нейтрального государства… Грин. К сожалению, мы все должны выполнять приказы этих граждан, иначе они взорвут «Циклон». Есть такая бомба, очень мощная. Кто не знает.

Вок сделал знак Хозяину Страха. Тот поднял-опустил нижний край своего дождевика. На секунду показался серый корпус «Циклона». Невзрачный с виду, как и любое по-настоящему опасное оружие.

Тут до палубной команды наконец-то дошло.

Аплодисменты.

Так горстка дикарей из дегенеративной ветви расы Т проникла на борт рейдера дальней разведки «Юнгер» и сломила вялое сопротивление палубной команды.

Правда, оставалась надежда, что управлять кораблем они самостоятельно не смогут. И соберись Воины Обновления, например, направиться к Земле, а потом разрядить в нее торпедные аппараты рейдера, у них бы ничего не получилось.

Если это соображение можно было признать успокаивающим – я был спокоен.

Наиболее забавным было то, что самое веское слово при захвате корабля выпало сказать мне. Таким образом, при большом желании со стороны кренделей типа капитана Арагве мне можно было пришить преступный сговор с жителями Грина. Правда, с другой стороны, выходило, что я спас от уничтожения ценный корабль Космофлота. Как обычно: меня можно было либо отправить под трибунал, либо представить к награде.

О награде я не думал. Хватит с меня одного «Огненного Креста». Я уповал всего лишь на жизнь. Потому что намерения Вока и его присных по-прежнему оставались тайной и вызывали нешутейные опасения.

На борту рейдера, помимо нашего взвода и Отряда Обновления, находился еще сорок один человек.

В это число входили офицеры и низшие чины Космофлота – собственно экипаж и обслуживающий персонал корабля, а также шесть младших офицеров ВКС: два основных и один запасной экипажи высадочных катеров.

Всю эту публику требовалось срочно и внятно оповестить о перемене власти на борту корабля, потому как любой инцидент был смертельно опасен. Одно неправильно истолкованное движение – и масенькая искорка сто двадцать шестой звездной величины на пару мгновений внесет разнообразие в унылую астрокарту этого сектора Галактики.

А примерно через четыре тысячи лет взрыв маршевых гипердвигателей «Юнгера» будет зафиксирован одним из орбитальных телескопов в окрестностях матушки-Земли. Чей это будет телескоп – наш или кровернов? Редкий случай: кажется, от нас в этом вопросе что-то зависело.

Когда мы предстали перед командиром корабля, корветтен-капитаном Мэрион Голдсмит, чарующей и необузданной негритянкой средних лет, она была уже оповещена Эвертом Вальдо о сложившемся статус-кво по интеркому. Корветтен-капитан, однако, не спешила поделиться этой новостью со своими подчиненными. Чтобы представить друг другу Вока и Мэрион, мы и оказались в кают-компании.

В «боевой рубке», как по традиции назывался ИНБП-1, «интегрированный навигационно-боевой пост номер один», Голдсмит принять нас наотрез отказалась. Оно понятно: пуще смерти капитану не хотелось пускать чужаков в святая святых своего корабля.

Нас было шестеро: Эверт, я, Свечников, Вок, Хозяин Страха и свирепая красавица Шканиль.

Офицеров Космофлота – двое. При Голдсмит находился первый комендор Иштван Радуль. К счастью, оба воздержались от бессмысленных и утомительных потрясаний табельным оружием перед носом Хозяина Страха.

– Приветствую тебя, хип-водительница, – церемонно произнес Вок и даже не поленился учтиво поклониться Голдсмит.

– К черту приветствия! Немедленно объясните мне, кто вы такие! Нет. Лучше сразу послушайтесь моего совета. Поставьте бомбу на предохранитель. Вернитесь на борт того катера, на котором сюда прибыли. Наши пилоты, так и быть, отвезут вас домой. А потом вы сможете направить к нам официальное невооруженное посольство. И сказать то, что хотите сказать.

– Твое предложение лишено смысла, хип-водительница. Говорить нам не о чем. Равно как и нет нужды возвращаться с небес на Яшкин. Мы хотим, чтобы ты и все твои люди подчинились нашей воле. Потому что у нас много воли. Отдай нам оружие, которое висит у тебя на поясе. И пусть твой хип отвезет нас к Вукуб-Цикин.

На лбу Голдсмит выступили микроскопические капельки пота. Кажется, для негроида это означает «побагроветь от ярости». Но Вальдо поспешил опередить вспышку ее гнева:

– Сениора корветтен-капитан, не следует обижаться на жителей Грина. Они выражают свои мысли в предельно доступной форме, отчего иногда кажется, что они хамят. Однако с ними можно найти общий язык. В сложившейся ситуации наша задача – сохранить корабль и людей. Сдайте, пожалуйста, оружие. И попросите экипаж сделать то же самое. Мы обсудим все в спокойной обстановке и придем к взаимовыгодным решениям.