Контакт на Жатве

Тьюн отпустил руку Эйвери и ткнул себя в грудь пальцем:

– Миннесота! И по материнской, и по отцовской линии оттуда вся моя родня, какую помню. – С широкой улыбкой он проводил морпехов к дверям ярко освещенного танцевального зала. – Вы в хорошем обществе, штаб-сержант, почти все здесь – со Среднего Запада; бросили Землю, когда почва совсем испортилась. Конечно, никто из нас не знал, насколько лучше дела будут обстоять на Жатве!

Губернатор схватил бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта и осушил одним глотком.

– Сюда! – Он боком протиснулся в бальный зал. Никто не расступался перед ним; его немалые размеры влияли на поведение людей не больше, чем его высокая должность. – И держитесь поближе ко мне. Представление вот-вот начнется, и я хочу, чтобы вы были в первых рядах!

Эйвери недоуменно посмотрел на Пондера, но капитан просто уступил под напором Тьюна. Штаб-сержант шел позади, а толпа смыкалась за ним, практически засасывая его в зал. Стараясь изо всех сил никому не наступить на ноги, морпехи следовали за Тьюном к одной из множества стеклянных дверей в восточной стене танцевального зала, которая вела на просторный балкон, откуда открывался вид на парламентские сады и на аллею Утгарда за ними.

Встав рядом с Тьюном у гранитной балюстрады высотой по пояс, Эйвери увидел, что в парке полно гуляющих. Светильники на тросах подергивались на вечернем ветерке, озаряя множество семей, сидящих на ярких одеялах для пикника. На аллее почти не осталось пустого места, и Эйвери не сомневался, что здесь собралась бóльшая часть трехсоттысячного населения планеты. Но он пока не понимал зачем.

– Рол! – Оклик Тьюна мучительно громко прозвучал в ушах Эйвери. – Иди сюда!

Губернатор помахал рукой над головой, хотя нужды в этом не было. Тьюн был самым высоким на балконе, даже выше Эйвери, и не заметить густую копну рыжих с сединой волос было невозможно. Эйвери повернул голову в сторону дверей зала как раз вовремя, чтобы увидеть, как невысокий лысоватый человек, полная противоположность губернатора, выскальзывает из густой толпы. Светло-серый льняной костюм висел на старике как на вешалке.

– Рол Педерсен, – сообщил Тьюн, – мой генеральный прокурор.

– Это всего лишь оригинальное название юриста.

Педерсен скромно улыбнулся тонкими поджатыми губами. Он не протянул руку ни Эйвери, ни Пондеру, но не из-за отсутствия вежливости; праздничная толпа хлынула из зала к балюстраде и руки прокурора оказались крепко прижаты к бокам.

– Рол у нас самый большой формалист, – объяснил Тьюн. – Перфекционист. Это он вел переговоры с администрацией об учреждении ополчения.

– Строго говоря, я формально принял требование о наличии такового. – Педерсен сверкнул глазами, изогнув седую бровь.

В это время загремели фейерверки, заполняя пространство между семью лифтами Тиары красочными сполохами. Тросы, нисходящие с неба, отливали бронзой в закатном свете Эпсилон Инди. Казалось, что они дрожат из-за вспышек вокруг них, словно кто-то ударяет по струнам гигантской арфы.

– Минуточку внимания! – проревел Тьюн, когда последние огни утонули в дымном сине-зеленом облаке. – Приготовиться!

Губернатор закрыл уши руками, как и все на балконе, кроме Эйвери и Пондера.

– Электромагнитная катапульта, – сказал Педерсен. – Мы стреляем каждое солнцестояние.

И в этот миг все башни у аллеи потемнели: электрическая сеть города была обесточена. Позади центрального четвертого подъемника Тиары возникла яркая вспышка, а мгновение спустя ударная волна сотрясла аллею, потушив светильники, подняв в воздух салфетки и сбив детей с ног. На балконе в радостном испуге завизжали женщины, прижимая к телу развевающиеся платья; мужчины почтительно разжали уши, когда звуковая волна миновала парламент.

– Ура! – прокричал Тьюн; люди на балконе и на аллее зааплодировали. – Хорошая работа, Мак!

– Вы очень добры, губернатор, – ответил ИИ с коммуникатора Тьюна, лежащего в одном из необъятных карманов его костюма. – Радовать вас – моя обязанность.

– Кстати говоря, – сказал Тьюн, отходя от перил, – насколько близко получилось?

Педерсен освободил руку и указал на Тьюна, давая понять Эйвери, что следует идти за ним. На сей раз губернатор повел морпехов в дальний конец зала, где у круглого стола, на котором, словно просы́павшись из рога изобилия, лежали фрукты и овощи, столпилась группа детей – девочек с атласными бантами на платьях и мальчиков в блестящих жилетках и туфлях. В венке из лоз с темно-фиолетовыми гроздями винограда находился серебристый голопроектор. Сверху стоял Мак.

– Промахнулся на милю, – сказал ИИ, вытирая сзади шею грязным платком. – Даже скорее на пятьдесят километров. Уверен, она что-нибудь скажет.

– Несомненно, несомненно, – хохотнул Тьюн. – Я хочу познакомить тебя с капитаном Пондером и штаб-сержантом Джонсоном. Морская пехота ККОН. Они здесь создадут ополчение.

– Мак. Сельскохозяйственные операции. – Мак прикоснулся к краю ковбойской шляпы. Потом, кивнув в сторону балкона и электромагнитной катапульты, добавил: – То же, что и большие пушки флота. Только отдача слабее.