Контакт с другим разумом, Волгоград 93-98(версия 26.01.15)

Тем временем я затеял переписку с архивами и библиотеками Саратова: делал запросы о судьбе погибшего от несчастного случая в 1851 году Николая Осеёва. Тогда в губернском городе, как я узнал, издавали всего лишь одну газету, и в рубрике трагических новостей могла быть заметка о гибели молодого человека 35 лет. Однако меня переадресовывали то в Москву, то, позже, в Санкт-Петербург.

Из Москвы, из Российской государственной библиотеки, сообщили:

«В ответ на Ваше письмо от 7 апреля 1997 г. сообщаем, что газета «Саратовские губернские ведомости» за 1851 год отсутствует в фондах нашей библиотеки. Интересующее Вас издание имеется в Российской национальной библиотеке по адресу Санкт-Петербург…

Зав. отделом газет О.А. Ядыкина».

Позже ответили и из Санкт-Петербурга:

«По Вашей просьбе библиографы Российской национальной библиотеки просмотрели все сентябрьские номера газеты «Саратовские губернские ведомости» за 1851 год и никаких упоминаний о Н. Осеёве или неординарном несчастном случае с ним не обнаружили.

Зам. директора Е.В. Небогатикова».

Что ж, возможно, гибель человека под колесами экипажа и не столь громкое событие, чтобы о нем сообщать в газете, хотя, помнится, в те времена и более мелкие происшествия получали огласку. Или «Николай Осеёв» – это мистификация? Тогда чья?

Из Саратовского областного архива тоже пришел ответ на мой запрос об Осеёве, но там за такую услугу просили оплату в 350 тысяч рублей (по курсу на 1997 год), а у меня таких денег на тот момент не было… Потом с запросом забылось.

И еще я предпринял одно действие – передал рукопись книги редактору волгоградского журнала «Отчий край» В.Б. Смирнову, который несколько лет назад, будучи редактором городского издания «Новая газета» санкционировал публикацию двух моих брошюр «НЛО над Поволжьем» и «Призраки из поднебесья» весьма приличным тиражом – по 25 тысяч экземпляров каждая. Виталий Борисович одновременно возглавлял кафедру журналистики в Волгоградском госуниверситете, был доктором филологических наук, профессором. Правда, такие люди обычно консервативны, и как он воспримет такой способ литературного письма как психография, мне было неясно. На всякий случай я прихватил с собой замечательную книжку Э. Баркер «Письма живого усопшего» – как пример подобного творческого метода.

Беседа с маститым ученым и литератором повергла меня в шок: уважаемый редактор не знал буквально ничего о феномене  психографического письма, и мне пришлось битый час рассказывать о нем, ссылаясь на известные примеры. Изумление и глубокое недоверие не покидало лица моего собеседника. А ведь есть Библия, написанная таким же способом – она продиктована, а не взята из головы! Есть поразительные примеры с творчеством Анни Бизант, Алисы Бейли, российских подданных Е.П. Блаватской и семейства Рерихов. Известны признания писателей Германа Гессе и Ричарда Баха о диктовках, которые они получали… Да много, много подобных фактов. И ничего этого не знает доктор наук?!

А ведь в истории литературы известен, к примеру, поразительный случай, никак не объясненный до сих пор. Он касается последнего неоконченного произведения Чарльза Диккенса «Тайна Эдвина Друда». В 1872 году, через два года после своей физической смерти, писатель надиктовал окончание романа через некоего малограмотного молодого человека из Америки Джеймса из Батльборо, который никогда не читал «Эдвина Друда» и вообще не знал о таком писателе, как Диккенс. Запись велась психографически. Специалистами эта вторая часть книги признана за совершенное факсимиле слога Диккенса и его неподражаемого юмора. Книга была переведена на многие языки мира, хотя источник диктовки остался неразгаданным. Дух самого Диккенса? Такого не может быть! А я полагаю, именно это и произошло, но мы, люди, слишком упрямы в своем отрицании иных миров.

Я долго не мог дождаться оценки книги редактором «Отчего края». Дождался… Увы, по телефону он сказал, что данная книга – просто фантазии и целиком сочиненная. Печатать ее они не будут.

Я был изумлен! Ведь я показывал фотографию Инны, когда ей было только 24 года, и в то время книга была уже написана. Создать многоплановый роман со множеством персонажей и увлекательнейшим сюжетом в такие юные годы?.. Такое могли лишь Достоевский или Гоголь, которые писали свои первые произведения в юном возрасте!

Я не знал, что думать…