Континент Евразия

Особого рода системой является история Евразии, необходимость которой отстаивает Г. В. Вернадский: "Евразия есть с конца XIX в. область действия русского исторического процесса, русское историческое месторазвитие. Русская историческая наука должна овладеть историей этого месторазвития также и в более ранних эпохах (в течение которых Россия еще не охватывала целиком географической Евразии), для того, чтобы правильно понять развертывание русского исторического процесса" [190]. Пишущий эти строки стремился показать, что русский географический материал складывается в "периодическую и в то же время симметрическую систему зон" [191].— П. М. Бицилли воздает должное сделанному Г. В. Вернадским: "Излагая историю России в рамках истории Евразии, изучая Россию как геополитическую величину, говоря проще, изучая историю русского народа не только во времени, но и в пространстве, чего до сих пор не делали (не значит изучать историю народа в пространстве — предпосылать, как это принято, истории "географический очерк страны"), Вернадский тем самым восстанавливает права исторической реальности. Народ и место, на котором он развивается ("месторазвитие", как говорят евразийцы), связаны неразрывной связью; "месторазвитие" так же "принадлежит к истории", как и сам народ" [192]. — С большой резкостью нападает на Г. В. Вернадского А. А. Кизеветтер: "Святослав, видите ли, создавал "империю", и вместе со скифским и гуннским царствами его империя являлась прототипом будущих московского государства и всероссийской империи (стр. 18 — и терпит же бумага такие вещи!)" [193]. Выпад проф. Кизеветтера свидетельствует о том, что автор не следит за развитием исторической мысли. Он, видимо, не в курсе современного состояния геополитики и не владеет той точкой зрения, которая связывает исторический процесс также и с территорией, служащей для него поприщем. Между тем Г. В. Вернадский с самого начала своей научной деятельности широко применял геополитическую точку зрения в своих исследованиях [194]. И в геополитическом разрезе "империя" Святослава несомненно имеет общие черты со скифским и гуннским царствами, с одной стороны, и с позднейшим государством российским — с другой. Не будем воспроизводить других выпадов А. А. Кизеветтера. Они показывают, что раздражение почтенного оппонента гораздо сильнее, чем его желание объективно разобраться в поставленных Г. В. Вернадским вопросах [195].

Перехожу к критикам, возражавшим мне лично [196]. К сожалению, я не имею возможности ответить им на этих страницах. Такому ответу я надеюсь посвятить особую статью. Здесь мне хочется отметить всего лишь одно обстоятельство: те идеи, против которых направляют острие своих возражений мои оппоненты, и прежде всего идею России как особого географического мира, я не могу признать лично своими: они в значительной мере заключены во всем новейшем развитии русской географии. Патриарх русской географической науки, покойный Г. И. Танфильев, выражал не только свою мысль, утверждая: "Совершенно правильно также, что по своей природе Россия представляет особый мир". — Тоже — в области этнографии: Россия "этнографу всегда мыслится как "Евразия" (С. А. Котляревский) [197].

* * *

Двадцатые годы, несмотря на бедствия, начинались в обстановке духовного подъема. Он сказывался в России, веяние его чувствовалось и в эмиграции. Гораздо сумрачнее начало 1930-х годов.

Евразийцы не знают ни дней, ни сроков. Быть может, великие потрясения произойдут в нашем мире. Но неуклонно стремление евразийцев к поставленным ими целям. И велика их вера в творческие силы России-Евразии. Силы эти могут возобладать и в то время, когда разрушения и смуты широко разольются по миру. Тем самым в конечном счете они помогли бы и остальному миру выйти из трудностей.

Православие есть основная ценность, которая светит православным евразийцам. Но их религиозная установка отнюдь не мешает им внимательно присматриваться к тем творческим импульсам, которые сказываются в русской хозяйственной жизни. Сила веры и навык государственного хозяйства — вот две созидающих силы, о которых говорилось на предыдущих страницах. Необходим их синтез. Необходимо сочетание традиции с тем, что выдвинуто и утверждено революцией.

Оправославление государственного хозяйства — вот та мета, к которой, в близких или дальних этапах, прямым путем или путем нелегким, — придет развертывание русских событий.

ХОЗЯИН И ХОЗЯЙСТВО Хозяин, хозяйская воля я хозяйский глаз

В русском языке есть слово, замечательное богатством и обобщенностью заключающегося в нем содержания, слово, которому предстоит будущее в учении о хозяйстве. Ныне только изредка и как бы случайно, не закрепляясь в систематических категориях, слово это попадается в русских книгах по хозяйственно-экономическим вопросам; оно выступит на первый план, как только пробьет час создания самостоятельно-русского учения о хозяйстве.