Континент коротких теней

Намерение было осуществлено. В 1282 году до нашей эры на пути в Акиту был вырыт артезианский колодец и устроены многочисленные хранилища для воды. Вади-Аллаки превратился в оплот египетского владычества. Просительные письма правителей Передней Азии, которыми тогда были завалены канцелярии фараонов, показывают, как далеко на юг продвинулись египтяне. Правда, благодеяния египтян распространялись не на многих. В то время как Рамсес II увековечивал и прославлял свое имя возведением гигантских, поражающих воображение скульптур в храме в Абу-Симбеле, ливийские, хеттские²⁴ и нубийские рабы должны были рыть песок пустыни, добывая вожделенный металл. Даже более чем через тысячелетие, когда греческий историк Диодор побывал в Египте, его потрясла судьба этих обездоленных. Закованные в цепи, они работали под охраной чужеземных надсмотрщиков, с которыми не было ни малейшей возможности достичь понимания. Непрерывно понукаемые, измученные побоями, жаждой и голодом, они «желали смерти больше, чем продолжения жизни».

Но все нубийское золото и даже «божественные танцы» темнокожих карликов не могли помешать тому, что блистательные периоды египетской истории становились все короче и короче. Ливийские племена и «народы моря», среди них этруски²⁵, ахейцы²⁶, а также ликийцы из Малой Азии и сикулы с острова Сицилия, периодически объединялись и нападали на империю. Верховные жрецы и предводители отрядов наемников боролись с фараонами за власть, в Средиземном море финикийцы захватили морскую торговлю. Периоды расцвета сменялись восстаниями в завоеванных областях страны и мятежами низших слоев населения. Наиболее символичным по сравнению с любым другим событием того времени стало то, что многие гробницы фараонов в Долине царей у Фив были разграблены. Вера в божественное происхождение египетских владык канула в Лету.

Под натиском только что упомянутых «народов моря» оказались и финикийцы, к которым мы вновь хотим обратиться. В результате нападений «морских народов» они потеряли свои возделанные сельскохозяйственные угодья, которые пришли в запустение или попали в руки арамейцев²⁷, пришедших из глубины Аравийского полуострова. Это привело к тому, что финикийцы полностью отдались морской торговле, тем более что их критские конкуренты за два столетия до этого победили ахейцев и под напором «народов моря» пришли в упадок Микены в Греции. Вскоре после своего появления в Средиземноморье (в конце IV тысячелетия до н. э.) финикийцы переняли и усовершенствовали ремесленные традиции сирийцев, земля которых была скудна, и они были не в состоянии преобразовать ее, занимаясь террасным земледелием. Кроме того, финикийцы удачно использовали свое географическое положение между старыми культурами Востока и менее развитыми районами Южной Европы, а также между Месопотамией и Египтом. Поток товаров, состоявший из бронзы и древесины, предметов роскоши и зерна, текший через финикийские города-государства Библ, Сидон и Тир, пополнялся там пурпурными одеяниями, резными изделиями из слоновой кости и вещами, сделанными умельцами-ремесленниками по металлу.

Разумеется, предприимчивые финикийские купцы не ограничивали свою деятельность лишь посредничеством. Очень скоро они раскинули на островах и вдоль побережья Средиземного моря сеть опорных поселений и колоний, продвинулись в Черное море и Атлантику, Позже их следы были обнаружены на Азорских островах и в Марокко. Сами они не видели ничего особенного в столь далеких плаваниях. И хотя именно финикийское письмо легло в основу почти всех известных алфавитов, финикийцев можно называть какими угодно, но только не общительными. Они ревниво скрывали свои знания, а порой продавали их буквально на вес золота.

«Что знаешь — принадлежит тебе, что говоришь — другим» (бафиа, Камерун).