Континентальный союз

16 июля 1939 года США денонсировали торговое соглашение 1911 года с Японией, а 24 июля прошли переговоры министра иностранных дел Японии Хирота и посла Великобритании Крейга о признании Великобританией особых интересов Японии в Китае и гарантиях безопасности там японских войск со стороны Великобритании. Переговоры окончились неудачей. После срыва попыток договориться с англо-американцами, Токио все же повернуло на север.

30 июля в Москве начались переговоры Вышинского и нового японского посла Того об урегулировании и политических, и экономических вопросов.

В тот же день, в игру вмешались французы, начав обсуждение с японцами и Москвой трехстороннего соглашения. В Париже осознавали, что в случае серьезного конфликта удержать колонии французского Индокитая будет крайне сложно. Сиам все больше склонялся в сторону Японии, а в Китае японцы успешно двигались к границе. Франция закрыла транзит оружия для Чан Кайши через Индокитай, и переговоры быстро привели к соглашению. Уже 5 августа в Париже подписали "договор Хирота-Лаваля", о признании Францией особых нужд Японии в Китае, нейтралитете и взаимных гарантиях безопасности, запрещении провоза грузов в Китай через территорию Французского Индокитая.

Договор Хирота-Лаваля в Вашингтоне восприняли с резким недовольством. Там не исключали и его развитие в более широкий союз, а имея возможность опираться на Французский Индокитай, японцы выдвигались вплотную к Филиппинам и нидерландской Индонезии. Нидерланды были союзниками Великобритании, а следовательно и Германии. При этом существовал и договор между Нидерландами, Великобританией и США, по которому нападение Японии на любую из трех стран, а равно на Таиланд или французские острова в Тихом океане влекло немедленное объявление войны остальными. Франция от этого соглашения, кажется, отходила, но остальные оставались.

* * *

Москва при посредничестве Франции, шла пусть не к сближению, но к нормализации отношений с японцами. Участие Японии в Антикоминтерновском пакте отношения осложняло, но отношение к этому Токио, высказанное министром иностранных дел Хирота в неофициальной беседе с французским послом: "никто не может просить страну совершать самоубийство ради пакта", не являлось секретом. Впрочем, иллюзий в Москве не питали, понимая, что та же цитата может прозвучать и в отношении советско-японского договора. И все же советское руководство рассматривало договор как возможность стабилизации отношений с Японией. Перспектива войны в Европе давила, и худой мир на востоке представлялся крайне необходимым.

Франция, по тем же причинам, старалась устранить угрозу своим владениям в Юго-Восточной Азии путем уступок. Да и поддерживать британцев в их противостоянии с Токио Петэн не желал. Париж выступал посредником между СССР и Японией, зарабатывая себе авторитет в обеих странах, и, что считалось немаловажным, развязывая Москве руки для активных действий на западе.

В августе 1939 года в Японии вновь сменилось правительство. Новый премьер-министр, адмирал Ёнаи, был заместителем военно-морского атташе в Петрограде в 1915 – 1917 годах, хорошо знал русский язык и считал Россию потенциальным союзником Японии против США и Англии. Адмирал являлся противником военно-политического союза с Германией, направленного против СССР, выступал сторонником континентальной экспансии и нейтралитета, а затем и союза с СССР.

Кандидатуру Ёнаи поддержали принц Коноэ, влиятельный сановник Хиранума и гэнро Сайондзи. По некоторым данным, идея назначения адмирала вообще исходила прямо от императора, что делало открытую оппозицию невозможной.

Правительство, сформированное Ёнаи, стало наиболее цельным и сбалансированным, в него вошли по два представителя партий Сэйюкай и Минсэйто, почти оттертых от власти военными и чиновничеством, крупный промышленник Фудзивара, но ни одного радикального политика. Министром иностранных дел остался Хирота.

Одним из первых решений нового правительства стал отказ от конфронтации с СССР, упор на завершение войны в Китае и выжидательная позиция в отношении европейских событий. Последствием стало оживление переговоров в Москве, 12 августа Того передал Вышинскому проект договора о нейтралитете, оговорившись, что дух проекта согласован с японским правительством, а текст составлен самим послом. В действительности, никакой самодеятельностью и не пахло – проект прислали из Токио.