Контора

Я проснулся от сердитого звона будильника. Судя по тому, что было уже 8.45 (обычно я встаю на сорок пять минут раньше), я несколько раз нажимал на кнопку. Я сразу же вылез из постели и побрел в свободную комнату. Я тихонько постучался, но ответа не было. Я сомневался, этично ли будет войти без приглашения, но мне так нужно было увидеть Ханну, что я решился и слегка приоткрыл дверь.

Занавеси были раздернуты, постель застелена, а комната пуста – все вещи Ханны исчезли. На ночном столике лежали лист бумаги и ручка. Ханна начала писать записку: «Чарли, я просто должна…», но по какой-то причине не закончила.

Я начал метаться на квартире, но нигде не было никаких признаков Ханны. Я набрал номер телефона Кляйнов, но мне ответил автоответчик. Я оставил свое сообщение без всякой надежды, что мне позвонят.

И вообще говоря, у меня нет надежды ни на что. Женщины, что-то значащие в моей жизни, меня ненавидят. Я могу кончить тем, что попаду в тюрьму за мошенничество. Мэрилин уже намыливается в ожидании. Меня изобличили, показав, как я ничтожен.

Я сидел, глядя на незаконченную записку Ханны. Для меня теперь все потеряно. Всю сознательную жизнь у меня всегда был какой-то план действий. Я всегда знал, что делать дальше. До настоящего момента.

ГЛАВА 35

В этот момент я был способен сделать только одно, хотя такой поступок вряд ли пошел бы на пользу честолюбивому юристу, собирающемуся стать компаньоном. Я уже снял трубку, чтобы позвонить Грэхему и сказаться больным, но потом передумал. У меня был выбор: провести день дома или на работе, чувствуя себя глубоко несчастным в обоих случаях. Однако к последнему я хотя бы привык, к тому же в офисе можно немного отвлечься.

В метро я размышлял, до какой степени в эту историю замешана Элли. Было глупо просить постороннего подписаться на счете «Уортингтон Трампит», если там было дело нечисто. Она тогда сослалась на срочность, но все-таки такой риск был неприемлем. Единственное объяснение – Элли не знает, что происходит. А может быть, из какой-то извращенной любви она хотела и меня запутать в эту паутину и сделать сообщником? Не исключено также, что Йан принудил Элли ставить на всем свою и мою подпись, чтобы самому не участвовать во всех делах с «Уортингтон Трампит» официально.

Мне пришло в голову, что Элли считает меня неспособным раскрыть, что происходит. Но я отверг эту идею.

Когда я наконец добрался до работы, у меня усилилось чувство, что весь мир против меня. Едва я успел просмотреть свои личные и-мейлы и услать Ричарда в библиотеку, мстительно дав ему каверзное задание, как в мою комнату заглянул Грэхем. Он весьма редко заглядывает без причины.

– Работаете с середины дня, Чарлз? – ядовито осведомился он.

Я опоздал впервые за три года, однако судя по приподнятым бровям и саркастическим комментариям коллег, встретившихся мне на пути в мою комнату, следовало устроить праздник по поводу того, что я появился до полудня. И хоть бы один сказал что-нибудь оригинальное – нет, все твердили: «Работаете с середины дня, Чарлз?»

Вероятно, в течение полугода я не услышу от Грэхема продолжения этой фразы, а потом он скажет мне на одном из дневных заседаний: «Рад, что вы смогли сюда добраться».

Причина номер 236, по которой имеет смысл стать компаньоном: вы сможете отпускать шуточки на счет своих подчиненных, не рискуя нарваться на достойный ответ.

– Возможно, вы еще не слышали, поскольку прибыли так поздно, но Йан Макферсон поднял тут утром тревогу. Очевидно, что кто-то рылся у него в столе. – Грэхем сделал паузу. – Вам ничего об этом не известно?

Я попытался сдержать охватившую меня панику. Не пора ли во всем сознаться? И сдаться на милость Грэхема? Я чуть не засмеялся вслух. Грэхем всегда предпочитал льва христианину.

– Я? Откуда же мне знать? У меня не было причин заходить в кабинет Йана. Никаких причин, могу вас заверить. – Мое негодование возрастало вместе с тревогой.

Грэхем как-то странно на меня взглянул.

– Вчера вечером вы здесь задержались допоздна, Чарлз, вот и все. Записи охранника показывают, что вы ушли одним из последних. Очевидно, вы здесь находились до десяти пятнадцати. Может быть, вы случайно что-то увидели? Вот и все.

– Нет, ничего, я был слишком занят работой, Грэхем. Вы же меня знаете – все время работа, работа, работа ради этого компаньонства.

Грэхем улыбнулся с самодовольством человека, годовой доход которого превышает триста тысяч фунтов стерлингов.

– Вот это правильно, Чарлз. Вы уверены, что с вами все в порядке? Вы какой-то нервный, хотя у вас было время хорошо выспаться.

О господи, еще только десять часов!

– У меня все прекрасно. Не могу дождаться, чтобы приступить к работе. И наверстать время, потерянное в это утро. – До Грэхема не дошел мой легкий сарказм.

– Превосходно! Не буду вам мешать. Вы знаете, что в моей книге есть лишь одна причина, по которой извинительно опоздать.

Конечно, знаю. В книге Грэхема всего одна глава, и называется она «Моя жизнь в качестве полового гиганта». Я многозначительно потупился.

– Тогда мне кажется, что вам придется простить меня за сегодняшнее опоздание.