Конторщица-5

Но Зоя даже не пошевелилась, поудобнее устраиваясь в кресле (я уже несколько раз хотела заменить эти, доставшиеся от Урсиновича кресла, на жесткие стулья, а то выпроваживать посетителей всегда ох как трудно).

– Что-то случилось? – со вздохом прервала паузу я.

Зоя смущённо замялась:

– Лида, я не знаю, что делать, – плаксиво начала она, – он детей мне не отдает… и развод требует…

– Ну, так, а что ты хотела? – пожала плечами я, – ты же сама недавно просила в село их отправить.

– Но я тогда совсем потеряла голову от любви! – всхлипнула Зоя.

– А где гарантия, что ты опять не потеряешь? Повторно? – безжалостно ответила я. Зоя уже изрядно заколебала меня своими проблемами, половина из которых существовали исключительно у неё в голове.

– Лида-а-а-а… – заныла она, – Ну, что мне делать?

– Всё зависит от того, что ты сама хочешь.

– Не знаю! Не знаю я уже, чего я хочу! – разрыдалась Зоя, закрыв лицо руками, плечи её затряслись.

– Ну, а если ты сама не знаешь, то, что тебе могу посоветовать я?

– Что мне делать, Лида-а-а? – пошла по второму кругу Зоя.

Я вздохнула. Ну не выгонишь же её в таком состоянии. Да и не отстанет она. Придётся оказывать посильную психологическую помощь:

– Значит так, – сказала я. – ты готова слушать мой ответ, или так, порыдать просто зашла?

– Готова, – высморкалась Зоя.

– Тогда слушай. Первое. Успокойся. Дай себе дня два. Или три. Просто на то, чтобы прийти в себя. Лучше возьми отгулы. Или больничный. И езжай в деревню, на природу куда-нибудь, в лес. Можно на огород к матери, если задалбывать разговорами не будет. Ты должна полностью перезагрузиться.

– Что сделать? – не поняла Зоя. В этом времени еще не знали таких методик и слов.

– Очистить свои мысли от тревог и успокоиться, – пояснила я.

– Но я не могу успокоиться, – завелась Зоя, – он же не отдает мне детей…

– Зоя! Ты меня слышишь? Я говорю тебе, как сделать. Давай ты сначала сделаешь это. А потом будешь меня перебивать.

– Извини, я не перебиваю, просто я…

– Дальше. В деревне, на природе, ты просто думай. Думай о том, чего от этой жизни хочешь именно ты. Потом, возьми листок бумаги и выпиши все свои мысли, желания и фантазии. Даже самые-самые фантастические.

– Ага, типа я хочу на луну, – фыркнула Зоя.

Хорошо, хоть рыдать перестала.

– Можешь и про луну, если надо, – кивнула я. – Записываешь всё это в столбик. А потом, когда всё-всё-всё запишешь, сядь и подумай. К примеру – почему тебе хочется именно на луну? Может быть причина не в луне, а в том, что тебе хочется одиночества? Или же наоборот – признания от коллег за геройское освоение Луны, или же острых ощущений или что-то ещё подобное. Поняла?

Зоя кивнула.

– И вот когда ты возле каждого своего желания определишь настоящую причину, причем делать это надо честно, даже если правда нелицеприятна и от неё стыдно. Пишешь только правду. Всё равно никто, кроме тебя, этот листочек не увидит. Так вот, когда ты поймёшь, чего хочешь, сходи погуляй. В лес, в поле, по дороге. Одна. И думай. Ходи и думай об этом своём желании. Если после прогулки оно тебе не кажется дурацким, значит вот оно, ты нашла истинную свою мечту и цель. Это понятно?

– И зачем это всё мне?

– Потому что, когда ты поймёшь, чего хочешь именно ты, тебе будет легче выстроить план по выполнению этого. Так ясно?

– Вроде ясно.

– А потом начинай писать варианты, как всё это выполнить. Если сама не справишься, приходи, помогу. Договорились?

– Спасибо тебе, Лида, – на лице Зои, впервые с того момента, как она вернулась, появилась робкая улыбка.

Надеюсь, у неё получится.

Большие напольные часы в виде барельефа с Гераклом, разрывающим Гидру, подарок от горисполкома на юбилей депо «Монорельс», уже пробили девять вечера, а хозяин кабинета еще даже не думал идти домой. Он перевернул последнюю страницу очередного документа и устало откинулся на спинку кресла, разминая затёкшую шею.

В дверь раздался стук (секретарь уже давно ушла домой, просто он был не из тех руководителей, которые держат подчинённых до тех пор, пока сами не уйдут).

– Войдите, – сказал хозяин кабинета.

В открывшейся двери показалась голова Альбертика.

При виде своего бывшего заместителя Иван Аркадьевич поморщился.

– Разрешите? – спросил Альбертик, сделав вид, что не заметил реакции шефа.

– Что-то срочное? – довольно неприветливо спросил Иван Аркадьевич, но выгонять не стал.

– Согласовать нужно, – смущённо замялся Альбертик.

После того случая с превышением полномочий, пока идёт служебное расследование, Альбертика отстранили от руководящей должности, однако он продолжил исполнять обязанности, связанные с несколькими производственными направлениями. Понимая, что положение у него хуже некуда, был он ниже травы, тише воды.

Вот и сейчас не стал показывать гонор и положил перед Иваном Аркадьевичем листок бумаги.

– Что это? – поморщился шеф, закуривая сигарету.

– Это предложение для метрологов, – с готовностью ответил Альбертик, – мы в этом квартале обязались выполнить план поверки оборудования досрочно. А если мы сделаем именно так, то не только досрочно выполним, но и перевыполним наши обязательства на триста процентов.