Конторщица

– Лидочка. Мама сказала, что вы выгоняете нас на улицу? Я не верю этому!

– Все правильно сказала ваша мама, – ответила я. – Квартира моя и вы должны были освободить ее. Еще вчера.

Прекрасные черные глаза Олечки налились слезами. Она взмахнула ресницами и одна слезинка аккуратно скатилась по щеке:

– Лидочка… – всхлипнула она, – но куда же мы пойдем? На улице так холодно…

Этот чувственный спич, по всей видимости, должен был растопить ледяное сердце злой женщины, которая выгоняет двух сироток на улицу. Вот только бедная сиротка стояла вся в импортных шмотках, благоухая отнюдь даже не "Красной Москвой", а чем-то забугорно-элитным, а злая ведьма временно ютится в рабочем профилактории, и не знает, где придется ночевать через неделю.

– В каком смысле "куда пойдем"? – пожала плечами я. – Вы где прописаны, гражданка Горшкова? Небось, у мамочки, Элеоноры, итить ее, Рудольфовны?

Олечка чуть покраснела, и я поняла, что попала в точку.

– И что, мамочка вас домой, по месту прописки, не пускает? Квартира у нее на сколько комнат?

– Две… – всхлипнула "демоническая женщина".

– И что, в двухкомнатной квартире не смогут разместиться две женщины с ребенком?

– Вы не понимаете! – экспрессивно тряхнула головой Олечка и чешские гранатовые подвески красиво зазвенели. – Не понимаете! Мама! Она… она очень суровый человек! А я – творческая личность, мне свобода нужна!

– И поэтому вы с братом и мамочкой решили провернуть аферу и отобрать мою квартиру? – хмыкнула я. – И вопрос, где буду жить я, вас совершенно не беспокоит?

– Но вас же вроде прописали в общежитии, – неуверенно протянула Ольга. Видно, что данный вопрос ей даже не приходил в голову.

– Замечательно, – хмыкнула я. – Просто прекрасно! В результате этой авантюры вы получаете мою двухкомнатную квартиру, Элеонора Рудольфовна остается одна тоже в двухкомнатной квартире, а я буду прописана где-то примерно в общежитии!

– Но вы же одна, – с обезоруживающей детской улыбкой сообщила Олечка, – поживете там немножко, потом вам квартиру дадут… ну, или комнату.

– Потом – это лет через пятнадцать? – рассмеялась я и съехидничала. – А почему бы вам, Ольга, не пожить в общежитии? С ребенком вам квартиру дадут быстрее… лет через восемь.

– В общежитии? – ужаснулась Олечка. – Нет, вы шутите!

– В общем так, Ольга, – мне это все надоело, да и обеденный перерыв вот-вот закончится. – У вас есть день-два, чтобы собрать вещи и покинуть мою квартиру. Ключи оставьте у соседки снизу Натальи. Это та, которую вы регулярно затапливаете, уточняю.

– Нет! – воскликнула она. – Вы сами виноваты! Сами! Я пожалуюсь Льву Юрьевичу! У вас будут большие неприятности, вот увидите! Раз не хотите по-хорошему!

Даже исказившееся от злобы ее лицо оставалось все таким же прекрасным.

Да, "демонические женщины" – они такие. А Лев Юрьевич, это, очевидно, и есть тот обкомовский "опиюс", который весело проводит время с Олечкой. Ну, что ж, пришла пора посмотреть на него.

– Передайте Льву Юрьевичу, что я готова с ним встретиться, – сообщила я (надеюсь, большая рыба клюнет)…

После разговоров с "демонической женщиной" я загрустила. С такими людьми всегда трудно: с виду они ангелочки, а на самом-то деле… И чувствуешь себя после таких разговоров лет на сто старше.

В общем, из нашего диалога стало понятным, что Олечка уцепилась за лидочкину квартиру с упорством бульдога и не отдаст ее никому и ни за что. И вот как с нею воевать? Все самые сложные и самые логические аргументы она умело разбивала одним лишь взмахом ресниц. Ее "опиюс", Лев Юрьевич, однозначно фигура декоративная. Ему-то и Олечка нужна лишь для встреч, не больше. Иначе он бы давно уже ее устроил со всем комфортом. Или даже женился бы. И с квартиры ее не выгнать, это понятно. Но и отдавать квартиру Олечке я не буду. Что же делать? Подсунуть креветки в дверную обивку, чтоб завонялось? Так ребенка жалко, Светка-пипетка все время дома сидит, именно она будет дышать гадостью. Да и что мешает Олечке с помощью того же любовника обменять эту квартиру на другую? Натравить участкового? Так звали уже соседи. Не хочет он с обкомовским связываться. В то, что у Ивана Аркадьевича хоть что-то получится, я верила сугубо теоретически. И даже больше я боялась, что если он вникнет в эту проблему и найдет там какие-то юридические нестыковки, то останусь я без квартиры однозначно. На двухкомнатную квартиру в доме с улучшенной планировкой, практически в центре города, желающих найдется ой, как много.

Что же делать?

Однако этот вопрос пришлось отложить и остаток дня готовиться к выступлению.

И вот, наконец, "час икс" настал.

В забитом нужными людьми малом зале царила торжественная атмосфера с эмоциональным оттенком. Председатель взошел на трибуну и перед началом своей речи сказал:

– Я, товарищи, буду краток.