Конторщица

– Сочувствую, – вздохнула я и брезгливо отправила в рот ложку с невнятно-буроватой жижей. – Тяжко небось, без обеда и ужина, сутками напролет?

– Ты издеваешься, Горшкова?! – не выдержала Зоя.

– Отнюдь, – скривилась я и волевым усилием проглотила осклизлую массу (хуже только паровой пудинг из кабачков). Очевидно Зоя восприняла мою гримасу на свой счет, потому что глаза ее опасно сузились:

– Горшкова! – зоин голос зазвенел. – Ты пропустила вчера собрание.

– Вот как? – удивилась я. – Что за собрание?

– Рабочее вечернее собрание! – пошла в наступление Зоя. – Первомай на носу, парад, маёвка и торжественный концерт – раз. День победы – два. А ведь еще День космонавтики через пару дней! И все это мы одни должны готовить?

– Конечно нет, Зоя, – я решительно отодвинула тарелку с остатками суфле. – Я в корне не согласна с такой постановкой проблемы. Более того, считаю, что справедливо будет разделить обязанности по подготовке между всеми поровну. Почему меня на собрание не позвали? Почему я лишь случайно узнаю об этом от тебя в кулуарах, в обеденное время? Небось все роли уже между собой разделили? Мне хоть что-то оставили, я надеюсь?

– Ну… – опешила Зоя. – ээээ… Горшкова, ты что, серьезно хочешь принимать участие?

– Обязательно, – кивнула я и решительно отпила бурду из шиповника. Мда, не пина колада… и даже не мохито…ну, ладно, осталось шесть дней всего…

– Горшкова, ну, тогда будешь в самодеятельном концерте к Дню космонавтики выступать, – обрадованно начала Зоя.

– Ой, здорово! – воскликнула я. – А можно я два номера покажу? Хотя погоди… наверное, не получится. К Дню космонавтики я сделала стенгазету. Сама подумай, если наша стенгазета победит и будет выбрана для представления от всего депо, то мне еще придется доделывать ее. И когда я, по-твоему, успею подготовить номера для концерта?

– Нууу… – задумалась Зоя. – А если не победит?

– Нужно дождаться результатов, – пожала плечами я. – Сегодня-завтра должны сообщить.

– Но за два дня ты не успеешь подготовить даже один номер, – нахмурилась Зоя.

– Не успею, – грустно сказала я, – поэтому к Дню космонавтики меня не привлекай.

– Тогда на Первомай скажешь речь…. – опять начала Зоя. – И концерт потом будет. Нужно петь в хоре.

– О! В хоре петь я люблю! – обрадовалась я и тут же показательно закручинилась. – Но я сегодня делаю доклад от молодых рационализаторов нашего депо. И в любом случае, по результатам мне будут ответственные поручения. Поэтому к Первомайской демонстрации качественно подготовиться не успею. И репетиции хора буду пропускать, а это не дело.

– Что за доклад? – недоверчиво переспросила Зоя.

– Не могу говорить, – улыбнулась я. – Спроси Ивана Аркадьевича. Он курирует.

– А к Дню Победы? – расстроенно спросила Зоя.

– Вот к Дню Победы я смогу, – успокоила ее я. – Но это не точно. Не от меня зависит, ты же понимаешь… Давай ближе к концу месяца опять вернемся к этому вопросу.

Расстроенная Зоя ушла, а я про себя коварно ухмыльнулась. Первое правило офисного клерка – ни от чего не отказываться, с готовностью на все соглашаться, вот только "сделать это не совсем могу, потому что…" и кучу контраргументов нужно привести. Срабатывает почти стопроцентно и повода для претензий ни у кого нет. В моем времени уже научились противодействовать таким манипуляциям, в сети миллиард коучей и гуру учат как это сделать наиболее быстро и эффективно. А в этом времени народ доверчив и простодушен. То, что надо!

Оставалось еще минут двадцать до конца обеденного перерыва, и я хотела уединиться в кабинете и потренировать выступление. Увы, мои чаяниям сбыться было не суждено. Не успела выйти из столовой, как меня позвали на проходную.

Пока шла, терялась в догадках. Кому я нужна?

Однозначно, кроме Горшкова больше никому. Наверное, они с мамочкой что-то новенькое придумали. Неужто станет мириться? На кону двухкомнатная квартира как-никак. Или решил развод не давать? Так Иван Аркадьевич обещал, что все пучком будет. Значит, остается квартирный вопрос.

Но я ошиблась. Частично ошиблась.

На проходной меня ожидала "демоническая женщина", Олечка Горшкова.

Увидев ее я завистливо вздохнула: вот почему одним бог дает все, а другим – нос картошкой, короткие ноги и обвислую почти до уровня коленей задницу?

Но, впрочем, это риторический вопрос. Так было всегда, так есть и так будет.

И в моем времени, и в этом.

В этот раз Олечка была в шикарной вишневой куртке. Джинсы и каблуки удлиняли и без того бесконечно длинные ноги. Волосы она собрала в высокий хвост. Увидев меня, Олечка захлопала густыми ресницами, умело подкрашенными импортной тушью:

– Лидочка, здравствуйте! Как дела у вас? А Светланка про вас спрашивает и спрашивает, всё время. Очень уж вы ей понравились, – простодушно разулыбалась она, и мне на миг стало стыдно.

– Здравствуйте, Ольга, – ответила я и молча уставилась на Олечку. Помогать вести разговор не буду. Посмотрим, чего ей от меня нужно. Хотя я, конечно, догадываюсь.

Моя интуиция меня не подвела. Олечка, чуть помявшись и видя, что я продолжаю молчать, сообщила: