Конторский раб

Однако, как все суетятся при этом, как стараются показаться занятыми, полезными для дела, но какого дела и сами не понимают, а потому во всех этих отношениях нет искренности ни на грош. Хотя так получается, что именно за гроши-то и можно получить в таких конторах немного искренности, правда все реже и реже – мздоимство в «чистом» виде не поощряется, даже преследуется, потому приобретает самые оригинальные, самые необычные формы, поскольку неискоренимо, а по-другому, вообще, ничего не получишь.

Ну ладно, хватит всяких отвлеченных разговоров. Возьмем, к примеру, меня, и поскольку разговор у нас с вами ведется откровенный, то и скажу все, как есть, как на исповеди – делать-то я ничего не умею, хотя и служил всю свою жизнь в разнообразных учреждениях, некоторые из них почему-то считались «престижными» – вот еще одно заблуждение про престижность той или иной конторы. Какая разница, престижная контора или нет, все равно день-деньской проводишь в четырех стенах, с телефоном на ухе, с компьютером пред глазами, вместо окна в мир… вот только стол и стул бывают разной конфигурации и удобства.

Служил я на разных должностях, и некоторые из них были достаточно высокими и хорошо оплачиваемыми – это во время моей первой женитьбы.

Эх! Молод был, азартен, не дурен собой, да и не глуп, ну меня и усаживали на разные места, чтоб покрасовался, и при этом еще и денежку платили.

Как-то я даже был заместителем генерального директора. Казалось бы, вот оно заветное место, а на следующей ступеньке ждет уже место с большим кабинетом, с отдельной комнатой отдыха, с парой секретарш, суровых с чужими, но беззаветно преданных своему господину, подобно хорошим сторожевым, внутренне всегда готовы услужить до мелочей…

Но, не побоюсь повториться, на такие места всегда сажают сверху, для того, чтобы присматривал за делами, снизу туда никто не поднимается – стены в этом колодце очень отвесные. Ну и, соответственно, путь мне туда был заказан. Как отсидел я свой «срок» в замах, меня и убрали и из «священной» ведомости тоже выкинули. Дома, конечно, никто голодать не стал, но количество разнообразных покупок, к которым привыкли, пришлось сократить. А это значит – пришлось пожертвовать своим уровнем благосостояния, а такое не прощается. Начали возникать разнообразные конфликтные ситуации, все чаще и чаще, потом время между этими конфликтами сократилось настолько, что потребовалось развестись. Ну и ладно… Как говорится, «баба с возу – кобыле легче».

Но вернемся к моему назначению. Что-то мы в рассуждениях разных отошли от темы, даже забрели в какую-то крестьянскую область, где водятся бабы и едут они на каком-то возу… а дорога лентой вьется через луга зеленые, поля, золотистые от созревшей… – это уж из песни какой-то… И так, вернемся домой.

До этого назначения пришлось несколько недель провести в теплой домашней обстановке, пока дожидался заветного звоночка. Ох уж и натерпелся, скажу вам… «Близкие» мои всю кровь из меня выпили. Я так привык видеть их только по вечерам, всего несколько часов, да по выходным, что даже не представлял, как это бывает, и что чувствуешь, когда целый день проводишь у «семейного очага» и не уходишь на поиски «хлеба насущного».

Было такое ощущение, что они за моей спиной задавались одним лишь вопросом: «А этот откуда здесь взялся и когда он уйдет?»

«Отличник» все время переживал и нервно оглядывался, когда я проходил мимо его комнаты и совсем расстроился, стоило мне спросить его «как дела в школе?». «Ненаглядная» так и вовсе извелась вся, пряча от меня какие-то свои дела-делишки, отказываясь от каких-то поездок и встреч, даже говорила по телефону фразами отрывистыми и недолго, прикрывая ладонью трубку, что указывало на крайнюю форму нервозности. И с такими физиономиями они ходили по квартире, переглядываясь заговорщицки, словно и не муж, и не отец вошел в свой дом, а враг проник, оккупант.

Все эти разговоры про домашний уют, про тихую, теплую обстановку, где можно расслабиться и отдохнуть от трудов и невзгод – это лишь очередная сказка, миф и легенда, целью которой заставить раскошелиться на разнообразные предметы, создающие иллюзию этого самого «домашнего уюта», то есть заставить человека опять же потратиться, но воспользоваться приобретенными предметами по их назначению, коль вдруг захочется или обстоятельства сложатся таким «благоприятным» образом, не дадут те, кто этим уже пользуется, а тот, кто все это приобрел, не может найти себе места, потому что все занято, а место его вовсе и не в доме, а где-то за его пределами, в каких-то чужих четырех стенах, откуда нужно… откуда он должен приносить в дом то, что поддерживает все это благосостояние – хрустящие купюры разнообразного номинала.

Но вот прозвучал долгожданный звонок, и я с облегчением выдохнул и нисколько не торгуясь и не выпрашивая чего-нибудь получше, согласился с тем, что было, лишь бы убраться из «родного» дома куда подальше и как можно быстрее.

Назначение