Контр Культ УРа №1

У нас другая жизнь. У нас это — или игра, или работа (или то и другое вместе). Нас рок всегда интересовал сам по себе. То есть язык описания вытеснил предмет описания. Детали «рокерского» быта заслонили собой все. Если это рок — значит, уже хорошо. Нам нужно, чтобы от нас отстали и дали возможность спокойно работать (т. е. играть) "на радость маме". Иначе говоря, доставлять удовольствие себе и окружающим. Что бы все тащились. Меня, кстати, жутко возмутило последнее, на сегодняшний день, интервью Гребня ("Аврора" № 7). Конкретно — та фраза, в которой он говорит о том, как в России "тащатся от ДОРЗ. Тяжело, по-достоевски, массивно". Я вообще не понимаю, что значит "тащиться по-достоевски" (может, я в это слово не тот смысл вкладываю), а от ДОРЗ тащиться может либо бесчувственная табуретка, либо извращенец-мазохист. Поэтому я последнее время слушаю такие вещи очень редко — только когда это действительно нужно.

А наши рокеры продолжают тащиться. Почти все они — хорошие, славные, честнейшие люди (классический пример — Ю. Рулев и его ПАТРИАРХАЛЬНАЯ ВЫСТАВКА), но для них главное — играть рок-н-ролл, и поэтому все они в растерянности, когда вокруг них теперь началась такая херня.

Так что я совсем не против рока, упаси боже! "Хорошие парни, но с ними нам не по пути"…

В Сибири же ситуация такова, что все эти дела стали, образно выражаясь, инструкцией по выживанию. Рок-н-ролл там — наиболее подходящий к нынешним временам способ существования. И, может быть, даже — единственный (в данном случае я имею в виду Сибирь, разумеется, не как географическое понятие).

Я думаю, что Селиванов входил в число этих людей. Просто он гораздо меньше бросался в глаза — из-за того, что основной поток энергии был направлен внутрь, в собственную душу, а не разбрасывался в разные стороны. Он был не ярок.

От большинства «собратьев» его отличало то что он выбрал более абстрактный и, следовательно, более сложный способ передачи мыслей — не слово, а звук. Звук гитары. Т. е. слова играли, скорее, подчиненную роль.

Ну, Новосибирск вообще славится своими гитаристами: Наумов, Каргаполов, Бугаец, Смоленцев. И если, скажем, в технике игры Селиванов кому из них и уступал, то в непредсказуемости, в самостоятельности мышления, в каком-то постоянном внутреннем напряжении — вряд ли.

Сколько уже говорилось, что описывать музыку — дело неблагородное, и все же.

Взять, например, запись концерта с ГО. Расклад такой: ритм-секция (бас, барабаны, кто играет — не знаю), два голоса — Егорка и Манагер. Есть еще и третий — селивановская гитара. Это не аккомпанемент, а именно третий голос, может быть даже ведущий — порой кажется, что Селиванов уводит Летова с Манагером куда-то туда, где они не предполагали очутиться. Звук очень странный, он идет поперек ритма, ломает все и вся. Иногда получается какая-то гитарная воронка, как в океане, и оставшиеся два голоса звучат оттуда из глубины, искаженные этим электрическим колоколом до неузнаваемости. Смысл текста меняется абсолютно.

И при этом — совершенно наплевательское отношение к технике игры.

Ну, ладно, я предлагаю вернуться к прежней теме.

Так вот, я не понимаю, зачем этим людям ругаться с каким-нибудь, например, Борзыкиным за совершенно пустое и давно дискредитировавшее себя слово. Да оставьте вы им их "право на рок". Пусть они его защищают, занимаются развитием жанра, воспитывают достойную смену. Вам-то какое до всего этого дело? Вы же занимаетесь абсолютно другими вещами.

Кто-то может, конечно, сказать: ну чего прицепился, какая разница как называть, результат важен.

Я думаю, разница все-таки, есть. Дело в том, что человек сам привыкает чувствовать себя во всем этом деле. Он автоматически продолжает заботиться о каких-то совершенно ненужных мелочах, каких-то ритуалах, будь он хоть семи пядей во лбу — стереотип все равно продолжает на него действовать. И форма во многом определяет содержание. И вот начинается — панк-рок, альбом, обложка альбома, «индепендент», качество записи… И тусовки, тусовки, тусовки…

И с «панком» получается то же самое — как-то называя себя, человек искусственно загоняет себя в определенные рамки, вырывает себе нишу: отныне все его поступки будут объясняться каким-то определенным словом (в данном случае "панк"). И собственное поведение будет во многом зависеть от созданного образа. Люди просто перестают замечать какие-то вещи; им объяснили — так и должно быть, это вот образ такой крутой. Если уж ты сам не до конца освободился от этих мифов, то что говорить об окружающих.

"Вася, почему ты накакал под стол?" "А я панк!" "Вася, а в чем выражается, что ты — панк?" "А вон, видишь, под стол насрал". Если человек с ирокезом на макушке ответит приставшему гопнику, что он не панк, а, скажем, индеец или просто сумасшедший, вероятность получить п. дюлей сокращается где-то процентов на 50. Жену мою (не последнюю дуру, смею вас уверить) большого труда стоило уверить в том, что Летов не срет под стол (лично они не знакомы).