Читаем В рожу! №1 полностью

В рожу! №1

Данный журнал В РОЖУ! (Вопросы РОк-Журналистики) или, как я его по-отцовски ласково люблю называть:"Веселые Рассказы О Жизни Ума­лишенных", являет собой предмет всеобщей гордости и великого стыда всех членов Редакции. Журнал — эта сборник статей, по содержанию делящихся на: - малостебовые, - среднестебовые - крупностебовые, (сильнокрупностебовые еще не поступали) Цензуры у нас нет, если не считать Совесть - лучший контролер. Самая кипучая натура - это Я (аплодисменты). Остальные - флегматичные ленивцы, из которых приходится выбивать статьи всяческими изощрениями и ухищрениями. Всей Редакции Муза почему-то представляется Продавщицей пива(!), явившейся к ним на дом с десятилитровой канистрой. Трезвыми писать отказываются и сил у них хватает лишь на то, чтобы придумать себе очередной стебовый псевдоним.

Неизвестен Автор

Искусство и Дизайн18+
<p>ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА ЖУРНАЛА</p></span><span>

Данный журнал В РОЖУ! (Вопросы РОк-Журналистики) или, как я его по-отцовски ласково люблю называть:"Веселые Рассказы О Жизни Ума­лишенных", являет собой предмет всеобщей гордости и великого стыда всех членов Редакции.

Журнал — эта сборник статей, по содержанию делящихся на:

- малостебовые,

- среднестебовые

- крупностебовые,

(сильнокрупностебовые еще не поступали)

Цензуры у нас нет, если не считать Совесть - лучший контролер.

Самая кипучая натура - это Я (аплодисменты). Остальные - флегматичные ленивцы, из которых приходится выбивать статьи всяческими изощрениями и ухищрениями. Всей Редакции Муза почему-то представляется Продавщицей пива(!), явившейся к ним на дом с десятилитровой канистрой. Трезвыми писать отказываются и сил у них хватает лишь на то, чтобы придумать себе очередной стебовый псевдоним.

Кстати, если кому-то у нас что-то понравится, пишите, звоните, сотрудничайте. Принимаем все - от философских и психоделических изысков до стенограмм утреннего пробуждения. Если, конечно, в статьях не будет пропоганды Культа насилия и порнографии, что противоречит Советским Конституциям всех послеоктябрьских лет.

Ждем Вас у Нас!

Выражайте свое,пусть субъективное,но свое мнение.

Главный Редактор журнала В РОЖУ! ВлВл

<p>ВВЕДЕНИЕ ВО ВВЕДЕНИЕ В РОЖУ!</p></span><span>

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ! состоит из кучки идиотов, которая до такой степени довела себя бездельем и ничегониделаньем, что даже начала писать статьи. Крайне крайняя степень умалишення! Статьи обычно пишутся:

- с похмелья (что чаще всего),

- трезвыми (это наиболее неудачные статьи),

- подшофе (что тоже случается).

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ! не рецензирует рукописей, но охотно их возвращает т.к. не имеет собственной корзины для бумаг.

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ! приносит извинения за ошибки, неточности, недопечатки, т.к. "неча на зеркало пенять, коли РОЖА крива".

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ!, ограниченная в умственном развитии ввиду своей удаленности от центров, не ограничивает себя рок-темой, а охватыва­ет также области околорочные, урочные и приуроченные.

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ! милостливо разрешает не ссылаться на нее при пе­репечатке материалов потому-что: какой дурак будет это перепечаты­вать.

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ! считает себя подпольным органом, т.к. над потол­ком кабинета Главного Редактора находится пол верхнего этажа. По­-этому фамилии, имена, отчества, даты рождения немного изменены. Зато все псевдонимы - настоящие.

Емче говоря, хотите - читайте, хотите - хайте. Ваши хаянья и чаянья напечатаем. Плюрализм мнений уважаем, критику воспринимаем.

РЕДАКЦИЯ В РОЖУ!

<p>ВВЕДЕНИЕ В РОЖУ!</p></span><span>

Родились!

- Родились, и сразу в рожу! Грубовато!

- Ничего, мы ж не кулаками, а словом. Ведь вначале было слово...

Итак, рок-журнал...

Будем писать обо всем,что не попс (хотя и попсу достанется).

Ксерокса нет - нафига этот попс, зато есть старая пишущая машинка  "а-ля ундервуд" (это класс!).

О рок-клубе пусть пишет неврубившийся ДАБЛ. Наш рок-клуб ско­рее -клуб, чем рок-. Вся эта контора под предводительством Селихова уже два года не может родить ничего путного, - одни лишь аборты-фестивали.

Зажжем фонарь и опустимся в подполье...

АНДЕГРАУНД - вот "выход на случай, если выхода нет".

Прикупим бумаги и бросим этот "прикуп" В РОЖУ! Кому не нравится тон - не читай! Не помрем.

Ну, как сказал наш первый советский ангел Ю.Гагарин:

"ПОЕХАЛИ!"

С чего ж начать?

Какая-то попсовая личность пела по ТВ: "Начни сначала, все начни с нуля". Последний раз послушаемся попсовиков, но начнем не с нуля,

а с НОЛЯ...

<p>ПАРА СТАТЕЙ ПРО ПАЛЬТО ДЯДИ ФЕДОРА</p></span><span>

Человечий Одяг (мужская одежда - укр.)

"Я гляжу ей вслед,

Ничего в ней нет.

А я все гляжу,

Глаз не отвожу".

Были неправы бы те, кто огульно охаяли бы контакты наши на поч­ве распития. В питерских кухнях, среди бутылок и телевизоров  "РЕ­КОРД", скоропостижных котлет, пива и портвейна происходит некое схождение мостов, зацепы и знакомства.

В горнолыжных ботинках, в одном свитере, на ночной огород и снег из теплых объятий кухни, пропитанной портвейном.

Возле какого-то собора и моста на улице, где перед подъездом стоят снегоочистители ног, я нажал кнопки: "0", "3" - Митрич:

- Здорово,

- Паша (представляюсь),

- Федор (представляется)...

- В последнее время, вы знаете, приходится так много бухать, - признался Федор, и его лицо с порозовевшими щеками и горящими, как в лихорадке, глазами подтверждало сказанные слова.

Портвейн и пиво...

Федор ушел куда-то. Я подумал, а, может, спросил: "Это кто был?"

- Это Дядя Федор Чистяков из НОЛЯ был...

Одиссей убежал куда-то от меня обозвав ментом. Вернулся в три ночи без привычного кожаного пальто, в каком-то неновом.

- Пальто Дяди Федора!

А Федор был, причем настоящий.

Павел Кузнецов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Рок-самиздат

В рожу! №1
В рожу! №1

Данный журнал В РОЖУ! (Вопросы РОк-Журналистики) или, как я его по-отцовски ласково люблю называть:"Веселые Рассказы О Жизни Ума­лишенных", являет собой предмет всеобщей гордости и великого стыда всех членов Редакции. Журнал — эта сборник статей, по содержанию делящихся на: - малостебовые, - среднестебовые - крупностебовые, (сильнокрупностебовые еще не поступали) Цензуры у нас нет, если не считать Совесть - лучший контролер. Самая кипучая натура - это Я (аплодисменты). Остальные - флегматичные ленивцы, из которых приходится выбивать статьи всяческими изощрениями и ухищрениями. Всей Редакции Муза почему-то представляется Продавщицей пива(!), явившейся к ним на дом с десятилитровой канистрой. Трезвыми писать отказываются и сил у них хватает лишь на то, чтобы придумать себе очередной стебовый псевдоним.

Неизвестен Автор

Искусство и Дизайн

Похожие книги

Эстетика и теория искусства XX века
Эстетика и теория искусства XX века

Данная хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства XX века», в котором философско-искусствоведческая рефлексия об искусстве рассматривается в историко-культурном аспекте. Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый раздел составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел состоит из текстов, свидетельствующих о существовании теоретических концепций искусства, возникших в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны некоторые тексты, представляющие собственно теорию искусства и позволяющие представить, как она развивалась в границах не только философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Александр Сергеевич Мигунов , А. С. Мигунов , Коллектив авторов , Н. А. Хренов , Николай Андреевич Хренов

Искусство и Дизайн / Культурология / Философия / Образование и наука
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное