Контрабанда без правил

Симпатичный диктор Тадеуш Звефка рассказывал о том, что в сельскохозяйственном производственном кооперативе «Вильчина», несмотря на раннюю весну, полным ходом идет подготовка техники к уборке зерновых, но сейчас возникли временные трудности со жгутами для сноповязалок.

Вот это настоящая жизнь, подумал с уважением штабной старший сержант Мариан Трушковский, слушая новости, подготовленные редакцией «Телескопа». Но он не думал о новостях, которые на самом деле его вообще не волновали, а лишь о том, что он может смотреть качественное изображение.

Телекс перестал стучать, и сержанту больше ничего не мешало смотреть на журналистку, разговаривавшую с директором хозяйства.

19:40

Бассейн «Олимпия» входил в состав комплекса казарм моторизованных отрядов милиции на Таборной. Туда ходили милиционеры из казарм, а также в определенное время студенты университета. После обеда здесь могли плавать познанцы, но почти ни у кого не возникало такого желания, потому что в это время в бассейн приходили сотрудники милиции из города. Фред Мартинковский когда-то часто здесь бывал для поддержания физической формы. Но после рождения Филиппа он ни разу не был в «Олимпии». Он забросил плавание, потому что ему постоянно не хватало времени. Сегодня ему пришлось прийти, чтобы встретиться с одним человеком. Он знал, что по вторникам вечером здесь плавают сотрудники советского консульства.

Виктор Кравцов был его знакомым. Они познакомились три года назад во время лекций для сотрудников Воеводского комиссариата. Кравцов, занимавшийся экономическими вопросами, прочел доклад о международной ситуации и сотрудничестве в рамках Совета экономической взаимопомощи. Потом была традиционная вечеринка в милицейском ресторане на Лампе. Кравцов и Мартинковский сидели рядом. Фред немного боялся, что не выдержит темпа русского, потому что он не умел пить водку стаканами, а принято было считать, что именно так пьют русские. Оказалось, что Кравцов не вписывается в этот стереотип. Он пил не больше, чем остальные. Уже через час они перешли на «ты».

Кравцов хорошо говорил по-польски, почти без акцента. Это произвело впечатление на Фреда. А Кравцову понравилось, что Мартинковский бегло говорит по-русски. Весь вечер один говорил на польском, второй отвечал на русском, и они без проблем понимали друг друга, пока не потеряли связь с окружающей действительностью. Позже они встречались еще несколько раз, и всегда встречи заканчивались одинаково – тяжелым похмельем на следующий день.

Фред быстро понял, что его новый знакомый – важная фигура в консульстве, а экономические вопросы, которыми он якобы занимался, – всего лишь прикрытие. Кравцов всегда расспрашивал его о работе, настроениях среди сотрудников, его мнении о ситуации в стране, но делал это очень ненавязчиво, чтобы все выглядело как обычный дружественный разговор за рюмкой водки. Фред решил воспользоваться этим знакомством, до сих пор ни к чему не обязывавшим.

Мирек Бродяк передал ему все, что им рассказала проститутка в «Магнолии», в том числе о советских разведчиках. Он сразу подумал о Кравцове. Если кто-то и мог им помочь разыскать этих людей, то только он. В консульстве должны были точно знать, кто из граждан СССР находится в настоящее время в Познани, и чем они занимаются. Если Кравцов захочет, то поделится информацией. Вопрос лишь в том, захочет ли, а если да, что захочет взамен, потому что в его бескорыстность Мартинковский не верил.

В бассейне плавали трое. Переодетый в спортивные шорты вместо плавок, которые невозможно было достать в магазине, Фред прыгнул в воду с трамплина № 1. Он быстро проплыл всю дистанцию и вынырнул с противоположной стороны.

Кравцов плавал по крайней дорожке. Спокойно и размеренно, не спеша, молотил сильными руками по воде. Его черные, по-военному коротко стриженые волосы время от времени показывались над водой. Фред оттолкнулся от выложенного плиткой бортика и через минуту был рядом с русским, когда тот собирался плыть в обратную сторону. Он повернулся и заметил Мартинковского.

– День добрый, Фред Станиславович, – поздоровался он на польском языке, но используя отчество. Фреда всегда забавляло такое обращение, но он хорошо знал, что это знак уважения к другому человеку.

– Здравствуйте, Виктор Николаевич, – ответил он на русском языке.

– Давно не виделись, – сказал русский, вытирая мокрое лицо. – У тебя прибавление в семье, вот я и жду, когда ты наконец пригласишь меня выпить за здоровье сына.

Фред даже не думал о том, что следовало пригласить русского отметить рождение Филиппа. После его появления на свет они выпили с Бродяком, но это ведь был Мирек, его лучший друг, а Кравцов был всего лишь знакомым. Но кто знает, может, в России принято пить за здоровье сына со всеми знакомыми, подумал он, и то, что он не пригласил Кравцова, могло показаться невежливым. Он улыбнулся, чтобы скрыть свое смущение, и сказал:

– Давно пора. Скоро я приглашу тебя к себе домой. Есть двойной повод, выпить за здоровье Филиппа, и жена давно хотела с тобой познакомиться.