Контрабандист

Ага, та самая – когда в космосе на своего напасть ну ни как нельзя, но всадить нож в бок ближнему – можно. Примерно так дело обстояло и с моими находками. Изучать артефакты чужих, или собирать коллекции – это было разрешено, и даже почётно. На экранах нет-нет, да и мелькали кадры с выставок, где почтеннейшей публики предлагали для осмотра реликты отгремевших сражений. Демонстрировали и владельцев этих собраний, горделиво позирующих на фоне своих сокровищ – мне особо запомнился один спортивного вида тип, вещавший с экрана о важности сохранения памяти тех дней. Речь он вёл величаво и плавно – не иначе спичрайтеры постарались, но мне он запомнился не словами – они быстро превратились для меня в неясное жужжание, оставлявшее во рту кислое послевкусие как от слабого разряда тока. Нет, интересен он мне был другим – всю свою речь он размахивал изогнутой костью, в которой я, насмотревшись на скелеты жаб, без труда опознал часть нижней челюсти представителя чужой расы.

Я не брезглив – за время моих похождений мне не раз приходилось брести по колено в кровище и… Скажем так – в фекалиях, но вот так просто держать в руках часть трупа, да не просто держать – а размахивать им… Бррр… Нет, извините, подобное не для меня.

В общем, как вы можете видеть – подобные личности здесь пользовались уважением. А вот те, чьим трудом собирались подобные коллекции – нет. В фильмах, что я успел просмотреть, они всегда и однозначно представлялись мерзкими маргиналами, совершавшими свои гнусные деяния в состоянии крайнего алкогольного опьянения. Некоторые ещё и ширялись постоянно. Добавьте к этому неопрятный внешний вид, небритость, синяки, шрамы и хоп! Вид законченного упыря готов.

И как-то само-собой, совершенно естественным образом, декларировалась мысль о невероятной пропасти, разделявшей коллекционеров, последние прямо-таки были пронизаны аристократизмом, и упырей маргиналов, сдающих награбленное перекупщикам за дозу наркоты или стакан дешёвого пойла. Можно было подумать, что трофеи, пройдя через множество рук, сами собой очищались от скверны, становясь предметом восхищения и звёздами новостных роликов.

Поначалу меня это удивляло – ну нельзя же так, одной рукой горделиво поднимать добытые из могил артефакты, а другой брезгливо отпихивать тех, чьими трудами они и были получены. Но не зря говорят – в чужой монастырь, да со своим уставом не ходят. Нравится им так – их дело. Мне-то что? Пусть хоть кем считают, лишь бы деньги платили.

Собственно, по этой причине точка сдачи груза находилась в системе, расположившейся на отшибе основных путей.

Всё прошло на редкость рутинно и без присутствия каких-либо маргинальных личностей.

Сел. Выбрался из корабля размяться. Только присел на башмак опоры и затянулся – подходит техник. Как звать – не поймёшь. Бирочка с именем наполовину оторвана и свисает вниз, делая имя нечитаемо. Зевая достаёт планшет.

– Семён Светозаров?

– Он самый, – затягиваюсь и привалившись спиной к лапе, выпускаю струйку дыма вверх.

– Два конта с отходами? – Не глядя на меня сверяется с экраном он.

– Три, – выставляю три пальца: – Три приволок.

– Хм… – Он озадачено тычет пальцем в планшет: – А у меня два места указаны.

– Ну, извини, – развожу руками: – Так получилось. Три. Забирай. Или мне что – тут один оставить?

– Да мне пофиг, – пожимает он плечами: – Хоть два, хоть три. Этим себе голову пусть начальство забивает. Сейчас.

Сунув планшет в карман уходит, но меньше чем через минуту возвращается на погрузчике и быстро выволакивает из трюма все три конта. Ещё несколько минут и подогнанная им же транспортная платформа скрывается из виду – техник только рукой взмахивает – бывай мол.

И что? Это всё?!

А как же доза наркоты? Ну, или хоть стакан пойла? Вот так просто – раз и уволок?!

Недовольно качаю головой разочарованный местными режиссёрами.

Нет. Я большего ожидал – даже отвёртку во внутренний карман сунул – на случай осложнений.

М-да… Недорабатывают местные творцы – сразу видно, далеки они от народа. Весьма, хочу сказать, далеки.

Взлетаю со Станции и, сменив несколько систем, сажусь на другой. Отдых нужен. И мне, и кораблю.

Заказываю полное ТО, а сам в бар – усталость снимать.

Снимал я её целых два дня, пока комм не вздрогнул, получив письмо от Сиама. Даже не письмо – сообщение из одного слова: «Жду».

Прибываю на платформу и направляюсь в местный бар, благо он тут один, эта орбиталка ещё меньше чем его, и другого места для нашей встречи, кроме как крошечного заведения, тут нет.

Сиам уже на месте – на столике стоят две толстые и плоские банки, из верха которых торчат изогнутые соломинки.

– Привет! – Усаживаюсь напротив и подтягиваю к себе свою: – Коктейль?

– Пиво, – он мрачен: – Тут так принято. Пей.

Ну принято, так принято. Соломинка, вернее будет сказать – трубка толстая и я без особого труда делаю первый глоток.

Кислятина.

И как местные такое пьют?

– Не криви рожу, – выпустив изо рта свою трубочку, морщится Сиам: – Пей. По местным меркам это лучшее.

Если это лучшее, то что же тут считается плохим?!