Контрабандист

– Вам заказать что-либо? – Пытаюсь вывести её на диалог, нарушаю молчание, но скрытая капюшоном головка лишь отрицательно дёргается, сохраняя молчание. Чёрт. Жаль. Услышал бы голос – можно было б хоть примерно оценить достоинства сидящей напротив особы. У меня по этому поводу своя теория имеется, но о ней как ни будь в другой раз.

И что? Вот так молча сидеть будем? Рук, кстати, тоже не видно – она их под столом держит. А жаль, по рукам тоже определить красоту собеседницы.

– Ну… – Пожимаю плечами: – Как хотите.

Она продолжает молчать и это начинает напрягать – мне уже плевать на запрет – хочется сдёрнуть с головы особы капюшон, положив этим конец затянувшейся таинственности.

– Так и будите в молчанку играть? Тогда простите, но… – довести своё возмущение до нужного градуса не успеваю – она резко дёргает головой, сбрасывая скрывавший её покров, и я вжимаюсь в спинку диванчика – передо мной сидит горелый.

Чёрт! Он что – довести дело до конца пришёл?! А у меня даже вилки нет!

– Прошу меня простить, господин, – он вытягивает из-за уха ту самую, якобы случайно выбившуюся прядь: – Но мне надо было поговорить с вами, а иного способа я не придумал. Уверен, что если бы вы увидели меня подле своего корабля, то реакция была бы, – он запинается: – Не такой, и разговора бы не получилось.

Это точно. Киваю, соглашаясь с ним. Встреть он меня подле корабля… Ну, даже не знаю – за полицией бы побежал, хотя что я ей скажу?! Ах – спасите-помогите, он меня убить хочет?! Угу. Вот убьёт – тогда и приходи, ответят мне стражи закона. Можно подумать не знаю я их!

– А поговорить нам надо, – продолжает горелый: – И я это, господин, – показывает он мне пустые ладони: – Без оружия. Только поговорить.

– Ну говори, – откидываюсь на спинку, складывая руки на груди: – Слушаю.

Несколько секунд он мнётся, разглядывая свои руки, а потом решается, выпаливая слова одним залпом.

– Служить вам хочу!

– Мне?!

– Да! Вам, Меченый!

Не могу сказать, что его слова меня радуют – я хорошо помню огонёк безумия в его глазах, да и нож в руке, тоже. Фанатики они везде, в любой вселенной одинаковы. Непредсказуемы – сегодня тебе поклоняются как богу, а завтра, стоит тебе нечаянным шагом поколебать их уверенность в твоей святости, разорвут на куски. Не – от этих подальше держаться надо.

Отрицательно мотаю головой.

– Извини. Я один. Сам по себе. Да и не хорошо это – ты своему господину служишь и вдруг раз – ко мне переметнулся! А его дело как? Я про задание, ну что ко мне относилось? Ты же его не выполнил? – Краем глаза прикидываю расстояние до дверки, отделяющей наш закуток от зала. Если что – одним рывком туда и, как на пол в зала брякнусь, рывком на улицу. А там – либо сбегу, либо полицию позову.

– Верно говорите! – В его глазах вспыхивает огонёк безумия: – Ибо сказано – «Не начинай дела нового, прежнее, не закончив!». Вот только закончил я его.

– Это как? – Чуть сдвигаюсь к двери: – Я же… Со мной же всё нормально?

– Мой наниматель корабль получил, – начинает он загибать пальцы и огонёк исчезает, стоит горелому перейти на деловой тон: – По вам, простите господин, про вас я доложил, что несмотря на ваше сопротивление, стоившее жизни троим нанятым мной боевикам, нож в сердце я вам загнал. Заказчик доволен, так что дело сделано и контракт закрыт.

– А те трое? Вылезут из мед центра и как было дело расскажут?

– Не расскажут, – мотает он головой: – Я им воскрешение отменил.

– А так можно?!

– И не будет знать он путей ваших, ребёнку малому подобный! – Огонёк в его глазах разгорелся заново, но также быстро, как и появился пропал. М-да… Хуже нет вот такого – балансирующего на грани безумия человека.

– Не берите в голову, господин. Не заслуживали они быть рядом с вами.

Ха! А ты, значит, заслуживаешь? Самомнение у тебя да, большое. Огромное просто.

– Послушай, – я уже на краю сиденья и готов в любой момент сорваться с него если ситуация пойдёт не так: – Я не меченый. Я вообще из другого мира. И…

– И будет он пришельцем мира чужого! – Торжественным тоном перебивает меня горелый: – Всё как в Письменах!

– Где? В Письменах?! – Я едва не подпрыгиваю – да, слыхал я про Письмена эти. Местные священные тексты, переданные Зелёным первым своим ученикам. Слыхал, но не более – читать религиозную муть меня не тянуло. А вот и зря, оказывается. Древний, как я начал смутно понимать, весьма серьёзно готовил моё, пардон, пришествие. Зачем? Это тоже было понятно – скука. Какой интерес прихлопнуть только что вылезшую на поверхность козявку? Слишком просто – ну кому интересно на легчайшем уровне игру проходить? Ну – победишь, да. А удовлетворения нет. Вот и он, не сомневаясь в своей победе решил повысить уровень сложности, заложив в местных легенды о моём появлении.

– Всё там, господин, – закивал горелый: – Я эти тексты хорошо знаю. В начальной школе учили. А как огонь зелёный у вас из глаз увидел – так сразу всё на место и встало. Вы – Меченый, направленный Им к нам, несправедливости в мире исправления ради.