Контракт на эльфа (СИ)

— Ты откуда взялась в лесу? — охотник подождал, пока гостья натянет через голову рубаху. — Тебя чуть собаки дикие не загрызли. Ну, что молчишь? Немая? Или не понимаешь по-нашему?

Она понимала. Но не все — через слово. Язык был смутно знаком, и во многом напоминал ее родной, но голова болела так, словно по ней проскакал отряд тяжелой кавалерии, и оттого слова напрочь отказывались складываться в предложения.

— Где я? — хрипло спросила она, и тут же поморщилась от прострелившей в висках боли.

Мыслав вдруг посерьезнел, почесал пятерней бороду. Акцент у гостьи был странный, но на нильфгаардский совсем не походил. Уж черных на своем веку охотник повидал достаточно. Те гнусавили, слова тянули. А эта говорила отрывисто, твердо.

— Белый Сад это, — чуть погодя, ответил он. — Раньше была Темерия, а теперь уж не поймешь. А ты с неба упала, что ли?

— С неба, — повторила девица, будто не расслышала вопроса.

На ее лице появилось выражение глубокой задумчивости. Она уставилась в одну точку, и сидела так, не шевелясь, с полминуты. Потом встала, и вместе с ней с места вскочила и собака. Проверила, на месте ли пояс и сумка — штаны и ремень оказались целыми, охотник не стал снимать. Пощупала пальцами опухшие, в кровь разбитые губы.

— Спасибо тебе, — вымученно улыбнулась она, пытаясь подражать выговору охотника.

— Меня Мыслав звать, — мужчина улыбнулся в ответ — по его лицу было видно, что улыбается он нечасто.

— Эрика, — представилась гостья.

— Ты от нильфов, что ль? — недоверчиво покосился на нее охотник. — Штаб у них тут, за речкой. Хочешь — отведу.

— Нет, — быстро ответила девушка, отрицательно замотав головой.

Мыслав снова почесал бороду. Усов у него не было, как у моряков — те их сбривали, чтобы не опалить искрами от короткой курительной трубки. От рук пахло табаком, крепким и ядреным; выше кистей их покрывали незатейливые татуировки. На груди, поверх зеленой сорочки, болталась кожаная перевязь.

— Ты поешь пока, — охотник поставил на затертую столешницу деревянную миску, потемневшую от времени, и вчерашнюю похлебку. — С печью управишься?

Эрика кивнула, еще не зная, управится или нет, но отвлекать хозяина дома от дел попусту ей не хотелось. И когда Мыслав ушел, оставив их с собакой наедине, первым делом бросилась к Арду — проверить, все ли с ним хорошо. В отличие от нее самой, получившей множество синяков и ссадин, пес перенес путешествие легко, по меньшей мере, видимых ран на нем не было. И, облегченно вздохнув, вернулась на лавку — боль в висках никак не желала утихать.

Мысль от того, что попала туда, куда и собиралась, согревала и радовала, вопреки всем сопутствующим обстоятельствам. Но вот — в когда? Если в Темерии нильфгаардский штаб, значит, север захвачен Империей. И ведь не спросишь - то, что говорил Мыслав, Эрика понимала, но поймет ли охотник ее? Для начала язык бы выучить худо-бедно, читать научиться, разведать обстановку в мире — кто с кем воюет, какие короли у власти, и самое главное — где найти эльфов.

***

Каждый день Мыслав уходил на охоту. Гостья гостьей, а силки сами собой не поставятся. Девица третий день лежала в горячке, но охотник не спешил сдавать ее на поруки травницы — у Томиры и так дел было невпроворот, лучше уж сам, своими силами.

Он отворил скрипучую дверь в хату, неся в заплечном мешке ворох душистых трав. Затем бережно разложил пучки на столе, вскипятил воды, и заварил ароматный, но отвратительный на вкус чай.

Эрика сделала глоток, скривилась. От деревянной кружки разило дешевым вином, и запах травяного отвара едва перебивал алкогольный дух.

— Оставайся, если хочешь, — наконец, нарушил неловкое молчание охотник. — Помогать будешь. Я тебе сапожки справлю новенькие, в деревню как раз купец приехал. Негоже босиком по лесу ходить.

Девушка посмотрела на Мыслава недоверчиво — наверняка просто так в этом мире, как и во всех других, добро не делается. Но охотник перехватил ее взгляд, и снова устало улыбнулся:

— Ты ничего такого не подумай. Я… ох, как сказать-то…

— Что? — не поняла Эрика.

— Выродок я, — признание далось охотнику тяжело. — Меня из деревни выгнали. Никто из местных со мной не знается, только если надобно чего — приходят. А все потому, что по бабам я не того… не ходок. Флориан, сын помещика и я — мы любили друг друга.

Девушка с минуту пыталась осмыслить услышанное, а когда поняла, только потупилась. Порылась в сумке, достала пару рубинов, и, обхватив запястье охотника, высыпала ему на ладонь. Тот хотел было вернуть, но гостья настояла.

Уже через неделю Эрика бегло болтала по-здешнему, щедро сыпя просторечиями и залихватскими ругательствами. Выведав окольными путями у травницы Томиры и местных крестьян, что творится в мире, девушка узнала, что в Вызиме сидит нильфгаардский император Эмгыр, год нынче 1272, месяц — апрель, по-эльфьему бирке, в Лок Муинне полгода назад началась охота на ведьм, а про скоя`таэлей уже давно никто ничего не слыхал.

«Чтоб они повыздыхали, энти скотоели, нелюди проклятые», — в один голос отмахивались крестьяне, когда их спрашивали про эльфов. И Эрика спрашивать перестала.