Контракт на тело

— Не надо, не говори ничего, — перебиваю собеседницу. — Пожалуйста, просто порадуйся за меня. Он мне правда нравится.

Лиза недовольно сопит в трубку — явно не согласна с моим решением.

— Но со мной-то увидеться можно? Хочешь, приеду к тебе?

А вот этого я не предусмотрела. Все-таки какая же Лиза хорошая — так переживает за меня.

— Я спрошу у него, ладно?

— Ох, Ри, куда ты снова вляпалась, — вздыхает она. — Ладно, звони, не пропадай. А то я уж твоего Ермолаева почти прижала к стенке.

— Постараюсь. Не лезь к нему — он ни при чем.

— Конечно, ни при чем. Амур недоделанный.

— Ты лучше скажи: что у тебя с Горским?

— Да ничего, — сразу сворачивает тему девушка.

— Вы поговорили?

— Я сбежала, — неохотно признается она.

— Но почему?

— Потому что эта вертихвостка снова прыгала вокруг него.

— Он — капитан команды! Конечно, он популярный. Но выбрал-то тебя!

— Ой, скажешь тоже — выбрал. Так, заинтересовался. Еще неизвестно, зачем я ему. Может, спор у них там какой.

Только собираюсь возразить ей, но вовремя останавливаюсь. А вдруг она права? Сейчас, после подставы Ромыча, я уже не могу быть так же уверена в людях, как раньше.

— Ладно, главное — не грусти.

— Да некогда мне. Это у тебя сессия отменилась, прогульщица.

Мы еще немного болтаем о разных новостях из универа, а затем прощаемся. И я с облегчением выдыхаю. Кажется, все прошло не так плохо, как могло бы.

До вечера пытаюсь убить время чтением, в ожидании возвращения хозяина дома. Даже перебираюсь в гостиную, чтобы точно не пропустить его. Вот только он не появляется ни в семь, ни в восемь, ни в девять. Катерина на мои вопросы о том, когда возвращается Илья, только разводит руками.

И хотя после десяти вечера уже начинает клонить в сон, устраиваюсь на диване поудобнее и упрямо продолжаю ждать. Как настоящий Хатико.

16. Илья

Из-за бессонной ночи с утра встаю с головной болью. Даже привычное лекарство не помогает собрать себя воедино. От этого настроение ниже нуля. И даже Катерина за завтраком не решается расспрашивать. Просто молча ставит еду и уходит. А у меня аппетита — кот наплакал. Противная пульсирующая боль мешает не то что сосредоточиться на чем-то, даже просто поесть.

В машине становится немного легче, но я по-прежнему разбит. Стоило ли до рассвета лежать, разглядывая гостью? Черт его знает. Вообще, ощущения от проведенной ночи противоречивые. С одной стороны, секс сам по себе понравился. Не так чтобы улет, но вполне ничего. Правда, ожидал-то я другого. Надеялся прожить еще раз, чтобы отпустить, забыть. Но, похоже, в моем плане достаточно шероховатостей. И ведь глупо от девчонки требовать чего-то. Она же понятия не имеет, что именно я жду.

Хотя надо отдать ей должное — довольно долго продержалась, не показывая своей строптивости. Честно говоря, после разговора накануне предполагал, что она что-то выкинет.

Прикрываю глаза, вспоминая, как увидел ее в том самом платье — робкую, зажатую. А уж какой у нее был взгляд, когда она кончала… Возбуждение накатывает волной, притупляя боль в висках. Вот только послевкусие у нашей близости все равно не то. Слишком сильное ощущение, что это лишь уродливая пародия, бесполезная попытка ухватиться за ошметки прошлого.

И стоит ли в таком случае продолжать? Нужна ли вся эта канитель, если я не получаю в итоге должного удовлетворения? Если боль в груди не становится слабее, если я по-прежнему чувствую себя несвободным?

Пока у меня нет ответов. В бизнесе я привык трезво оценивать риски и возможности. Прибыль всегда должна быть уравновешена ставкой. Если риск велик настолько, что мое судно могло перевернуться, я отступал. Не для того, чтобы отказаться от задуманного. Нет, чтобы перегруппироваться и усилить свои позиции, увеличить гарантии и снизить непомерные затраты. Я всегда находил тонкие решения. Пусть не сразу. Терпению тоже пришлось научиться — и это не раз спасало меня.

Но с Рианной не работают привычные схемы. Ее сложно просчитать. Потому что нельзя запрограммировать на нужные мне процессы. Хотя НЛП, конечно, никто не отменял. Но нужно ли мне это настолько? Ведь рядом с ней я слабею. Элементарно не могу показать свою власть настолько, насколько привык. Ее взгляд парализует мою решимость, заставляя отступать.

Потому что он так похож на ЕЕ взгляд…

И я просто в тупике. Человек, от которого зависит результат, оказывается для меня неприкосновенным до определенной степени. Это связывает руки, ограничивая способы влияния. Ни для кого и никогда я не делал исключения. Кроме Марты. Но теперь появилась Хмелевская. И я не знаю, как быть. А значит, нужно взять паузу и как следует обдумать следующий шаг.

Мне везет — к полудню получается хоть немного оклематься. Иначе пришлось бы ехать на собрание акционеров «Заринге» в состоянии овоща.

— Илья! — раздается позади, едва я захожу в нужный офис. Оборачиваюсь — так и есть. Горюнов. — Не ожидал тебя увидеть.

Конечно, не ожидал. Как и я его. У меня не так много акций компании, чтобы посещать каждое собрание. Но сегодня выборы директора, и мне нужно проследить, чтобы в кресло попал нужный мне человек.