Контракт со смертью

Две недели ждали помощи от наших властей, но никто не решился брать на себя ответственность за организацию доставки и обеспечение безопасности. Недоумки: им в руки такой козырь вкладывали, а они не поняли. Ведь могли распиарить себя — безвозмездно оказали помощь освобождённому району, дали людям газ, или смутило бескорыстие?

Выручили шебекинцы из подразделения Дока. Он дал машину 37-му, тот поехал в Шебекино и через три часа в Липцы прибыла спаскоманда в лице начальника шебекинских теплосетей Мишнева Егора Алексеевича, а с ним его помощники.

Кудиков организовал людей, Док обеспечил охрану, и пока газовики разворачивали свою аппаратуру, местные мужики откопали повреждённую трубу. Шебекинцы заварили её, опять закопали, место ремонта пометили камнями — так, на всякий случай.

Казалось бы, ну что тут такого — трубу заварить, а по факту целая спецоперация — найти специалистов, уговорить поехать, через все блокпосты провезти, безопасность обеспечить. Зато не только в домах потеплело — на душе тепло стало от сделанного.

А Егор Алексеевич Мишнев вскоре расстался со своей должностью — не ко двору такое самовольство.

Репортаж о восстановлении газопровода выставили на «ANNA News» — реальное свидетельство помощи России местному украинскому населению. Конечно, это был уже элемент пропаганды, но всё-таки не кондовой, в лоб и агрессивной, напористой, а чуть изысканной, припудренной, мягкой. А ещё факт народной дипломатии: не власть позаботилась, а простые люди из соседней российской области протянули руку помощи.

21

В своей книге «Тихая работа вежливых людей» едва коснулся нескольких дней лета и осени две тысячи четырнадцатого года — не обо всём и не обо всех тогда можно было рассказывать. Сейчас, конечно, многое бы оставил, да только совсем иначе оценивал бы ту ситуацию, обладая совсем иным багажом знаний.

Просматривая видеозаписи и фотографии, наткнулся на «иллюстрацию» к одной операции, о которой в книге умолчал. И не только потому, что она была рутинная и никак не тянула на интересную и захватывающую, но ещё и потому, что результат оказался «незасвеченным» на дипломатическом уровне. Впрочем, наша «посылка» дошла до адресата, и не нашего ума дело, почему она не фигурировала в цепочке доказательств МИДа. Наверное, так было надо.

Война второй половины лета вовсю безумствовала и входила в стадию крайнего остервенения: повседневной действительностью стали «грады», бомбы и снаряды с запрещённым белым фосфором, не говоря уже о «вертушках» и «сушках». Но приватизаторам войны этого показалось мало, и они применили не только «Ураганы» и «Смерчи», но и тактические ракетные системы «Точка-У».

Поскольку наблюдатели ОБСЕ отличались поразительной глухотой и слепотой, то однажды Марат Мусин сообщил, что нам доверено раздобыть доказательства применения противником этих ракетных систем. Почему нам, а не спецназу ГРУ, войсковой разведке или ещё кому из спецуры, объяснить сложно. Скорее всего, Марат вызвался сам. Он вообще был бы не Маратом, если бы распорядился собрать фрагменты ракет на территории, занятой ополчением. Во-первых, нужна была изюминка, авантюра, экшн. Во-вторых, требовалась неразорвавшаяся головка наведения ракеты. Такая была — о ней рассказали местные, но пока согласовывали выход, его обеспечение и другие детали, территорию, где она воткнулась в донбасскую землю, уже заняли нацики из «Айдара», и пришлось идти к ним в тыл непрошеными гостями, которые, как известно, хуже татарина. Помогло отсутствие сплошного фронта и всеобщий бардак, поэтому через трое суток мы всё-таки благополучно притащили заветную головку. Марат просто светился от счастья — задание выполнено, хотя наверняка он сам его выпросил. Ну, а мы радовались, что вернулись.

Вот ведь как: тогда нужны были доказательства их применения Киевом, хотя это было очевидным. Теперь на эти «Точки-У» никто не обращает никакого внимания — их теперь воз и маленькая тележка. Но что тогда Западу было плевать на смерть людей, что сейчас, когда они для убийства русских развязали Украине руки. И поливают Донбасс фосфорными бомбами и «лепестками», которые запрещены, но им персонально разрешены. Долбят «Точками-У», а не за горами и западное пойдёт: запасы-то своего у укров истощаются.

22

Липцы — фактически дачный пригород Харькова. Не большое, но и не малое село тысяч на пять громадян, а с разбросанными вокруг посёлочками и все семь наберётся, а то и поболе. Вадим Кудиков говорил, что за двадцать тысяч сейчас вся подконтрольная ему округа, да только кто считал? До Харькова рукой подать — минут двадцать езды на автобусе со всеми остановками в Русских и Черкасских Тишках, в Циркунах и по улице Леся Сердюка до конечной у метро «Героев Труда». Ну, а до российской границы в два раза ближе, чем до Харькова.