Контракт со смертью

Война у нашего порога. Всего в получасе езды от дома уже «передок». Засекал: на привычной скорости двадцать шесть минут до «точки», где оставляем машину, а дальше ножками. Что называется, «на мягких лапках», потому что так больше шансов вернуться. Пообещал передать лекарства, вот и пытались двое суток пробраться в одно из сёл, да не удалось — очень уж досаждали сильные «осадки», а в тянущемся до самого Харькова лесу шайтаны завелись. Село в «серой зоне» с особыми условиями выживания. Молодёжь успела уехать в самом начале СВО — кто в Россию, кто в глубь Украины, а вот старики остались: кого дети оставили присматривать за хозяйством, кто сам не пожелал расставаться с родным жильём — разграбят ведь без пригляда; кому просто некуда было ехать и их никто нигде не ждал.

Газ в село провели ещё при Советах, печи сломали за ненадобностью, а теперь ни газа, ни печей, ни тепла, ни света, ни воды. Скудно с едой, а с лекарствами и вовсе беда. А ведь чуть ли не у каждого старика букет болячек и лечат хворь свою они по старинке — травяными настоями да отварами. Вот так и выживают. Потому и лекарства, что собрала «Константа», надо было кровь из носа, но доставить. Не пробрались, не смогли, вызвавшиеся было проводить ребята из шестой армии наотрез отказались — без разведки не пойдём, а разведывать, как я понял, никто и не собирался, и остался осадочек: обещал, да слово не сдержал.

Завернули в «двухсотую»[44] к знакомым «разведосам», оставили у них пакеты — может, им повезёт больше? Ребята отважные, выносливые, поражающие стойкостью, молоденькие совсем, а глаза людей, уже поживших и повидавших. Три месяца они не выходят из боёв. Не в коттеджах живут и даже не в палатках — в окопах. Поначалу снег да мороз, потом дожди и ветра, пронизывающие насквозь. Какой там помыться, когда даже фляжку воды делили по глоткам. Это сейчас полегче — гуманитарку иногда доставляют.

Они рано повзрослели, наши мальчики, и они совсем другие, чем их сверстники. На войне всё ощущается острее. Она — лакмус человечности. Говорить, что молодёжь не та — ханжество. Та и ещё как та! Светлая, чистая, готовая к самопожертвованию во имя России, и это не патетика, не пафос — эти ребята сейчас так чувствуют и так живут. Храни Господь сыновей твоих, Россия!

Часть вторая Июнь. На херсонском направлении

1

Из Херсона власть порскнула, как мыши, ещё двадцать третьего февраля. Поутру следующего дня сотрудников администрации, СБУ, прокуратуры с милицией и других силовых ведомств практически не осталось. Откуда они узнали, что всё начнётся именно двадцать четвёртого? Так ведь и у нас на харьковском то же самое было — знали, всё знали, так что не было никакой внезапности. Во всяком случае для власти украинской, что подтверждал и секретарь СНБО Украины Данилов, ссылаясь на карту, захваченную у начштаба псковских десантников под Гостомелем. В этом утверждении есть одна неточность: карта если и была захвачена, то не раньше двадцать четвертого, так что о конкретной дате наступления укры вряд ли знали. Хотя ожидали они его, как показали нам пленные на харьковском направлении, и восемнадцатого, и двадцатого, и двадцать второго.

Кстати, удар по аэродромам оказался практически в пустоту: самолёты укры рассредоточили по другим аэродромам. А вот танковую колонну ВСУ наши лётчики под Херсоном накрыли знатно.

К полудню наши передовые части уже подступили к Новой Каховке, а это почти шестьдесят километров по прямой от российской границы, то есть прошли это расстояние со скоростью марш-броска. К вечеру колонны российских войск уже шли по Антоновскому мосту. Не заходя в Херсон, часть бронетехники двинулась к Николаеву, а другая часть на север.

Эта кажущаяся лёгкость сыграла злую шутку: под Херсоном была атакована колонна российских войск, передвигавшаяся без прикрытия войсковой ПВО, без бокового охранения и других элементарных предосторожностей, предусмотренных уставом. На авось, по-русски сделали. Или в надежде, что ждут нас в распростёртыми объятиями?

Бои завязались около Антоновского моста, который ВСУ попытались разбомбить, но потеряли несколько самолётов. Кстати, именно профессионально грамотное использование нашей авиации позволило разгромить несколько колонн вокруг города, а также части, выдвигавшиеся из Николаева и Одессы. С учётом особенностей местности — с щепотку лесов, редкие лесопосадки, достаточно ровная степь или пахотная равнина применение авиации стало максимально эффективно.