Контрольная для друзей

— Ясно, — вздохнула я. — Бедный Тимка. Не повезло.

— Это уж точно, — с грустью проговорил Клим. — Понимаешь, с ним стало так трудно общаться. Что ни скажешь, а он в ответ: «Тебе легко говорить. Ты здоровый».

— Нда-а, — протянула я.

А про себя подумала: «Если бы мы не затеяли всю эту историю с симуляцией, Тимка бы до сих пор считался совершенно здоровым и ходил бы с удовольствием на свой любимый бокс. Правда, неизвестно, чем все это в результате бы кончилось. Однако и сейчас получилось совсем нехорошо. И вообще, кто знает, что нам хорошо и что плохо».

— Тимкина мать тут встретила мою бабку, — отвлек меня от дальнейших философских размышлений Клим. — И рассказала, что ей посоветовали Тимура к психологу отвести. Мол, у него сейчас переходный возраст, и всякое может произойти.

— Что значит всякое? — переспросила я.

— Вплоть до суицида, — мрачно изрек Клим.

— Ты хочешь сказать, Тимка способен покончить с собой? — не на шутку перепугалась я.

— Это не я хочу сказать. Тимкиной маме так объяснили, — внес ясность Клим. — Я как раз тоже сомневался. Тимка, по-моему, другой человек. У него ведь характер. Но бабка говорит, что такое не исключено. Вот у нее, когда она еще преподавала в Вагановском училище, была одна очень талантливая ученица. Только о балете и думала. А потом в автомобильной катастрофе ей раздробило ногу. Ходить-то она смогла, а вот на балете пришлось крест поставить. И когда она об этом узнала, то сиганула из окна. Насмерть.

— Кошмар! — воскликнула я.

— А бабка говорит: у той девочки тоже характер был, — добавил Клим. — В общем, она считает, Тимуром надо всерьез заняться.

— Ну, и водили его к психологу? — осведомилась я.

— Откуда мне знать, — откликнулся Клим. — Бабушка больше с тех пор его мать не встречала. А Тимка, естественно, такого не скажет.

— Почему? — удивилась я.

— А тебе бы хотелось, чтобы тебя потом психом дразнили?

— Но ведь к психологу ходят совсем не психи, — сказала я.

— Каждому ведь объяснять не будешь, — резонно заметил Клим. — А ты наш народ знаешь. Сама бы стала об этом рассказывать?

— Нет, — чуть подумав, откликнулась я.

— А Тимка тем более не станет, — подвел итог Клим.

— Плохо дело, — снова вздохнула я.

— Попробую осторожненько подъехать к нему с фотографией, — прозвучала надежда в голосе Клима. — Но не знаю, что из этого выйдет. Хоть бы телекружок организовали. Тимка вроде раньше говорил, что ему хотелось бы туда поступить. Но телекружок начнет работать только во втором полугодии.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

— От тети Нонны, естественно, — хмыкнул Клим.

Я тоже усмехнулась: вечный источник нашей информации. Кстати, сведения от тети Нонны обычно отличаются точностью.

— До второго полугодия слишком долго, — продолжал Клим. — За эти месяцы с Тимкой может произойти бог знает что.

— Слушай, а может, поговорим с Изольдой, чтобы она Тимура хотя бы на время взяла в театральную студию? — предложила я. — Думаю, она войдет в положение. А для поддержки подключим тетю Нонну.

— Ага, — не воодушевился Клим. — И что дальше? Роли-то уже распределены. Ну, сделают его пятой мышью, запряженной в тыкву. А потом, думаешь, Тимка не допрет, что ему предложили это из жалости?

— Допрет, — согласилась я.

— И выйдет все еще хуже, — снова заговорил Клим. — Он просто пошлет нас всех. Потом до него вообще не достучишься.

И вдруг меня осенило:

— Клим, я все знаю! Пусть сделает фоторепортаж о наших репетициях и о спектакле. Потом из лучших фоток можно сделать обалденную стенгазету. Или альбом на память. Представляешь, как через несколько лет это будет интересно смотреть.

— А вот это идея, — одобрил Клим. — Только, прежде чем предлагать Тимуру, нужно с Изольдой договориться. Может, она деньги ему на пленку выделит. И вообще, чтобы предложение сделали как бы не мы с тобой, а театральная студия.

К этому времени у нас уже начались репетиции. А так как Будка еще не выздоровел, Зойка осуществила свое намерение, и ей удалось уговорить Изольду, что она временно будет играть Митькину роль — Короля. По-моему, это выглядело довольно комично. Король получился маленький, пухленький, кудрявенький и ростом куда ниже Золушки. К тому же Зойка старательно говорила басом. На первой репетиции все просто покатывались от хохота. Но постепенно привыкли. А потом Изольда даже однажды заметила, что «в этом что-то есть». И я, честно сказать, заволновалась, как бы к моменту выздоровления Будки не вышло, что он лишился роли. Зойка, словно назло, старалась и играла все лучше и лучше. А Митька болел и болел.

У Будченко врачи выявили какое-то осложнение после гриппа, и в школу он в результате вернулся лишь в начале второй четверти. Бледный, похудевший и к тому же подросший сантиметров на пять. Во всяком случае он теперь стал выше Тимки и Клима и почти догнал Серегу Винокурова. Тот, глянув на него, тут же выступил с предложением:

— Плюнь ты на свой этот театр. Пошли лучше к нам в баскетбол.

Но Будка решительно воспротивился.

— Я искусство ни на что не променяю.

Винокур глянул на него, как на чокнутого, и, покрутив пальцем возле виска, ответил: