Контрразведчик на Западенщине. Генерал КГБ вспоминает

В. Е. Грачев с боевым товарищем капитаном Н. А. Евтроповым, 11 апреля 1945 г.

Остановились в селе в пустовавшем доме с красивым парадным входом прямо с улицы. Территория усадьбы была обнесена высоким, почти двухметровым забором. Минут через двадцать я подошел к капитану Иванову и высказал мнение, что надо еще раз проверить и убедиться, что документы в ящике, оставшемся в горящей автомашине, полностью уничтожены. Василий Иванович согласился сделать это сам и взять с собой рядовых Брехунова и Хорешмана. Через пару минут в доме появился начальник отдела майор Виленский, коротко переговорил со старшим оперуполномоченным капитаном Евтроповым, подошел ко мне и спросил: «Какие документы находились в ящике, оставшемся в сгоревшей машине?». «Он полностью загружался, – ответил я, – делами общего делопроизводства и документами объектовых оперработников, в частности, рабочими делами их источников. Все это полностью сгорело и Капитан Иванов пошел на то место, чтобы еще раз убедиться в этом и исключить возможные сомнения». Виленский, предупредив, что обстановка остается крайне сложной, приказал канцелярию не разворачивать, он будет находиться через дорогу вместе с командиром дивизии и в случае опасного изменения ситуации сообщит нам. Поскольку такие изменения не исключались, я немедленно приступил к подготовке дальнейшего переноса документов без очень тяжелых ящиков. В один вещмешок собрал основные шифрдокументы, печати и штампы, чтобы все это можно было нести за спиной, имея при себе фляжку с бензином на случай вынужденного их уничтожения. Приспособил еще два хозяйственных мешка для остальных документов. В это время с улицы послышались крики: «Немцы! Немцы!». Быстро наложив документами один мешок, отдал его красноармейцу Третьякову, сказав: «Ты за него отвечаешь головой, беги!». Пока второй мешок заполнил и передал его красноармейцу Козиненко, оказалось, что все, в том числе офицеры Евтропов и Названов, не прикрыв нас от возможного захвата противником, из дома уже выскочили. Выбежав через переднюю дверь на улицу, увидел прямо перед домом, совсем близко, самоходку противника с десантниками. Один из них, сидевший лицом в левую сторону, заметил меня и дал автоматною очередь, но не попал. Меня обдало только кирпичными крошками от стены, пули прошли выше моей головы. Почти одновременно произведенной мною очередью из немецкого автомата, с которым в боевой обстановке никогда не расставался, удалось трех десантников сразить. Выскочив во двор дома, вместе с Козиненко быстро перелезли через забор и увидели: метрах в трехстах по полю бежала по направлению к лесу значительная группа военнослужащих. Догнали их на противоположной опушке леса. Там же встретили старшего оперуполномоченного Евтропова и оперуполномоченного Названова. Договорились дальше двигаться вместе слева от дороги на Бауцен. И в этот миг с правой стороны опушки леса появилась группа немцев, а следом и несколько мотоциклистов с пулеметными точками. Евтропов, Названов, другие офицеры и военнослужащие, не успев должным образом рассредоточиться, вступили с немцами в бой. Как впоследствии выяснилось, он был неравным и почти все они там геройски погибли, в том числе и капитан Н. А. Евтропов. Старший лейтенант Названов как-то сумел отступить обратно к селу, спрятаться и, немного переждав, успешно выйти из окружения.

Понимая свою ответственность за государственной важности документы, я скомандовал: «Козиненко, за мной!». Стремительно уклонившись вдоль опушки леса влево метров на 600–800, увидели впереди большую группу военнослужащих, бежавших в направлении Бауцена.

Ощущая преследование немцами, периодически открывавшими дальний пулеметный и артиллерийский огонь, достигли села Конновиц, зашли в один из дворов, обнесенный высокой непросматриваемой оградой. Я достал все руководящие документы, регламентирующие порядок пользования шифрперепиской, вместе с Козиненко развели огонь, облили их бензином и уничтожили без малейших остатков. Услышав шум, выскочили на улицу и столкнулись с группой бегущих военнослужащих, среди которых увидел лейтенанта из медсанбата дивизии. Остановив его окриком, узнал, что к селу приближаются два мотоцикла с пулеметными точками, а на более значительном удалении идут шесть немецких самоходок.

Немецкие мотоциклы не заставили долго себя ждать, послышались их трескучие звуки, и мы вместе с лейтенантом-медиком вскочили во двор, где жгли только что документы. Быстро заняли удобные для боя позиции и как только два немецких мотоцикла приблизились, почти поравнявшись с нами, открыли непрерывными очередями огонь из двух автоматов. Кажется, стрелял из пистолета и лейтенант. Находившиеся на мотоциклах расчеты, по три немца на каждом, были уничтожены. Перевернутые мотоциклы трещали на полном газу. Козиненко пытался завладеть хотя бы одним из них, но они оказались так повреждены, что быстро восстановить их было невозможно.