Контрреволюция

Поведение Кремля было вполне понятно. В 2008 г. заканчивался второй президентский срок Владимира Путина, и страна входила в полосу потенциальной повышенной политической волатильности, которая в глазах Путина могла стать питательной средой для «цветной революции» в России. Поэтому результаты выборов не должны были принести никаких сюрпризов для Кремля. Хотя Владимир Путин четко заявлял, что не будет избираться в 2008 г., очевидно, он уже принял решение не выпускать власть из своих рук. Вопрос был только в том, какой пост ему занять после ухода из Кремля. Поэтому его решение единолично возглавить избирательный список «Единой России» на думских выборах было вполне ясным сигналом для политической элиты: в стране нет политиков, которых можно поставить рядом с Путиным, а победа «Единой России» на выборах нужна для его сохранения у власти.

Это публично прозвучало из уст Путина за 10 дней до выборов: «…Партия “Единая Россия”… должна завоевать в Государственной думе большинство… [чтобы] Дума не превратилась в сборище популистов, парализованное коррупцией и демагогией»; «нам нужна только победа… главная задача [состоит] в том, что необходимо сохранить преемственность курса на стабильное, устойчивое развитие страны. И гарантировать от политических рисков рост благосостояния и безопасность Отечества».

Риски, которые виделись Путину, не были новыми – внешние и внутренние враги, «те, кто противостоит нам, не хотят осуществления нашего плана. Потому что у них совсем другие задачи и другие виды на Россию. Им нужно слабое, больное государство. Им нужно дезорганизованное и дезориентированное общество, разделенное общество – чтобы за его спиной обделывать свои делишки, чтобы получать коврижки за наш с вами счет. ‹…› Все эти люди не сошли с политической сцены. Их имена вы найдете среди кандидатов и спонсоров некоторых партий. Они хотят взять реванш, вернуться во власть, в сферы влияния. И постепенно реставрировать олигархический режим…»[314].

Прямолинейно озвученная Путиным цель была воспринята чиновниками как приказ, который нужно не обсуждать, а выполнять. Во всех регионах страны местные власти стали самыми активными агитаторами за «Единую Россию» и ее лидера. Волгоградский губернатор Николай Максюта на совещании с руководителями муниципалитетов прямо указал, какое голосование на выборах считает правильным: «Я не буду хитрить – я работаю в госструктуре, мой прямой начальник президент Владимир Путин, как я могу голосовать за кого-нибудь другого?! Как вы можете голосовать за кого-то другого, когда работаете в моей структуре?»[315] Чиновники, которые не поняли задачи, поставленной краснодарским губернатором Александром Ткачевым: «В истории России еще не было случая, чтобы глава государства так открыто ставил вопрос о доверии себе и тому, что он делает. ‹…› 2 декабря… это настоящий референдум в поддержку Путина»[316] – поплатились за это. Через две недели после выборов «за плохую организацию работы во время выборов» были уволены 14 глав муниципальных образований и их заместителей, а еще 17 – были объявлены выговоры.

Итоги оказались впечатляющими: «Единая Россия» получила 64,3 % голосов и 70 % мест в Государственной думе (315 из 450). Механизм подчинения российского парламента Кремлю без малейших проблем прошел испытание; система контроля за проведением выборов работала безотказно. Телевидение уделяло «Единой России» больше времени, чем всем остальным партиям вместе взятым. И, конечно, никто не задавал вопроса, на какие деньги «Единая Россия» и ее лидер вели избирательную кампанию. Центризбирком и суды не обращали никакого внимания на нарушения законодательства о выборах. Масштабы фальсификации итогов голосования поставили новый рекорд – более 13 млн добавленных «Единой России» голосов, по оценке Сергея Шпилькина.