Контрреволюция

Результат выборов был вполне предсказуем: Дмитрий Медведев получил более 70 % голосов. По оценкам Сергея Шпилькина, в результате приписок и фальсификаций он получил более 14,5 млн дополнительных голосов (график 6.4). Первым важным решением нового президента стало начало войны с Грузией в августе 2008 г., вторым – внесение в декабре того же года поправок в Конституцию об увеличении срока президентских полномочий до шести лет.

Комета Прохорова

Развернувшийся в России осенью 2008 г. экономический кризис оказался полной неожиданностью для властей. Даже в октябре, когда вся мировая финансовая система была на грани полной остановки, российские власти не верили в то, что экономические реалии изменились, – вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин при рассмотрении закона о бюджете в Думе утверждал, что в стране нет причин для кризиса, экономический рост сохранится, а рубль останется стабильной валютой. Но жизнь показала другое: спрос на российское сырье на мировом рынке резко упал, падение цен на нефть обрушило национальную валюту, падение экономики превысило 10 %. На преодоление кризиса были брошены огромные ресурсы: Центральный банк потратил на поддержку курса рубля более трети своих валютных резервов, программа фискального стимулирования превысила 4,5 % ВВП, для спасения банковской системы правительство и Центральный банк потратили еще больше – 5,4 % ВВП.

Восстановление российской экономики после кризиса шло медленно, следуя за нефтяными ценами: мировые цены на нефть в феврале 2011 г. снова превысили отметку $100 за баррель, и к концу 2011 г. российская экономика преодолела уровень второго квартала 2008 г. (докризисный максимум). В такой ситуации у властей в целом и у Владимира Путина лично как премьер-министра экономические проблемы съедали гораздо больше времени. Более либеральная риторика президента Медведева привела к некоторому ослаблению цензуры на государственном телевидении, куда временами стали даже приглашать оппозиционных политиков. Выдвинутый им лозунг модернизации экономики стал зачастую трактоваться как желание повернуть развитие страны в направлении демократических ценностей. «Пора сменить… парадигму развития. Мы действительно должны… заниматься развитием всего общества и экономики. И в этом смысле никакой альтернативы большой модернизации экономики и социальной сферы в нашей стране не существует»[321].

На этом фоне Кремль не стал ужесточать избирательное законодательство перед выборами в Думу 2011 г. – полностью управляемый парламент устраивал исполнительную власть, никаких новых серьезных угроз не возникало. Сокращение количества партий, которые имели право выдвигать своих кандидатов, до семи и контроль «Единой России» над органами власти практически во всех регионах страны должны были обеспечить беспроблемные выборы в конце года.

Однако в начале 2011 г. на Ближнем Востоке началась волна массовых политических протестов, получившая название «арабская весна», которая привела к свержению лидеров Туниса и Египта, правивших в своих странах более 30 лет. Хотя эти события не оказали заметного влияния на политическую ситуацию в России, Кремль, никогда не забывавший об «оранжевой» угрозе, решил сыграть на опережение. В мае 2011 г. по инициативе Кремля миллиардер Михаил Прохоров стал лидером партии «Правое дело» и согласился возглавить ее список на выборах в Думу[322]. Потерпев неудачу с кооптацией лидеров демократической оппозиции ельцинской эпохи, но понимая, что в обществе существует достаточно широкая поддержка демократических идей, Кремль решил «выпустить пар» и создать управляемую партию на этом фланге. Расчет был на то, что Михаил Прохоров, один из богатейших людей России, никогда не критиковавший Владимира Путина и не выступавший против проводимой им политики, сможет стать центром притяжения для тех, кто готов признавать доминирование Владимира Путина в российской политике и согласится кооптироваться в его систему.

Однако эта затея провалилась. Более того, Прохоров вступил в публичный конфликт с Владиславом Сурковым, так сказав о роли, которую последний играл в российской политике: «Я на своей шкуре ощутил, что такое политическая монополия, когда каждый день звонят с какими-то указаниями… В стране есть кукловод, который давно приватизировал политическую систему, дезинформирует руководство страны, давит на СМИ, зовут его Владислав Юрьевич Сурков»[323]. Повод для конфликта внешне был не очень серьезным: Прохоров отказался исключить из партийного списка для участия в выборах своего друга, харизматичного уральского политика Евгения Ройзмана, которого Кремль воспринимал как нежелательного и в 2007 г. добился его исключения из списка «Справедливой России». Казалось, в Думе, в которой 450 депутатов, один человек, тем более в составе небольшой фракции, мало что может сделать – ради появления лояльной Кремлю партии на демократическом фланге кремлевская администрация могла бы и отступить от своих требований.