Контрудар

Я как могла успокоила его тем, что сегодня встречусь с Верхотуровым. Затем я позвонила Кузьмину, который обещал помочь мне и отцу повидаться с мамой, но ничего не гарантировал, сказав, что это будет возможным только через неделю, не раньше.

В полдень моя машина уже стояла у ворот пансионата «Красные зори».

Верхотуров как всегда был галантен и гостеприимен. Столы ломились от дорогих яств и вин. Обслуга незримо обеспечивала его райскую жизнь, а бдительная охрана-безопасность этого грузного тела.

Правда, на этот раз я не увидела в его глазах того маслянистого блеска, который неизменно присутствовал в них во время наших встреч. Сегодня его глаза были холодны и злы. Верхотуров был одет в легкий летний мужской костюм, а вместо традиционного галстука, у него под подбородком красовалась бабочка красного цвета.

— Добрый день, Александра, — необычно холодным тоном сказал он, как только я поднялась на небольшую террасу, что полукругом огибало небольшое озеро.

— Я очень огорчен тем, что случилось с вашей мамой, я поручил своему управляющему делами хорошенько разобраться, с тем, что произошло в «Нефтяной короне». Поверьте, я огорчен не меньше вашего. «Корона» была одной из преуспевающих фирм, очень скоро ее руководство добилось рентабельности, а затем и стала приносить прибыль. И вот такое событие…

— Евгений Александрович, а что, кроме моей мамы никто из руководства не арестован?

— Насколько я знаю, подписку о невыезде дали президент и вице-президент фирмы. Все остальные проходят как свидетели.

— Но почему так?

— Ну вы же понимаете, что ваша мама являлась главным материально-ответственным лицом, без ее подписи не проходит ни один финансовый документ.

— Неужели нельзя ничего сделать, чтобы ей помочь, вытащить ее из тюрьмы? Вы ведь очень влиятельный человек, помогите же мне, я очень вас прошу! — взмолилась я, глядя в стальные глаза Верхотурова.

Некоторое время он молчал, неторопливо отламывая от белой булки кусочки и бросая их в озеро, где плавали лебеди, утки и еще какие-то экзотические птицы. Затем Верхотуров налил себе в фужер вина, жадно его выпил и опустился в плетеное кресло.

— Мне очень неприятен этот случай. Ни в одной из моих фирм не было такого масштабного воровства. Хищения совершены на сумму в десятки, сотни тысяч долларов. Это колоссальные деньги. Я не пойму, хоть вы меня убейте, не пойму! Ну воровали при социализме, там было все понятно-люди хотели жить лучше, чем им разрешали. Но теперь! На «Нефтяной короне» были одни из самых высоких заработков! Попасть на работу в эту фирму было очень нелегко. Люди дорожили своим рабочим местом и что, что из этого вышло? Банальная растащиловка. Но простые рабочие не воровали. Воровала верхушка, к которой, к сожалению, оказалась причастной и ваша мать.

— Моя мама ни в чем не виновата! Она не могла быть заодно с расхитителями, иначе это отразилось бы на ее благосостоянии. Ничего связанного с тем, что у нее появилось много денег я не замечала. Наоборот, я иногда сама помогала моим родителям деньгами. Мои родители жили только на зарплату. Отец отказывается брать даже подарки, которые ему предлагают выздоровевшие больные. Я никогда не поверю, что моя мать— воровка! — я высказала эту тираду на одном дыхании, уже не в силах переносить известную верхотуровскую демагогию.

— Мы все так говорим, когда дело касается наших близких, — грустно заметил Верхотуров, и немного помедлив добавил: —

Помочь вашей маме можно. У меня достаточно связей для того, чтобы замять это дело, тем более, что фирма принадлежит мне, а я как владелец сумею покрыть те убытки, которые нерадивое руководство причинило казне, забыв о том, что налоги надо платить, — он испытующие посмотрел на меня.

Так смотрят иногда мужчины, если они хотят покорить женщину, или просто взять ее силой. Неужели этот грузный тип просто хочет, чтобы я с ним переспала? — спросила я себя и даже похолодела от ужаса и омерзения. — Неужели Верхотурову нужно мое тело? Пусть, пусть берет все! Я согласна лечь с ним в постель, только бы он помог моей маме выйти из страшной тюрьмы.

Но я просчиталась. То, что предложил мне Верхотуров минуту спустя, было гораздо страшнее, чем просто переспать с ним одну ночь.

— Вы обещали мне помочь, найти того, кто заказал убить меня, — стал цедить сквозь зубы Верхотуров, — вы нашли его, или ее?

— Да, я вам говорила, что знаю этого человека в лицо. Я найду его, как и обещала вам.

— Ее надо не просто найти, — глядя в сторону своих гусей-лебедей, сказал Верхотуров, — ее надо убрать…

— ??

— Да-да, Александра, вы должны ликвидировать киллера и тогда я сделаю все для того, чтобы ваша любимая мамочка не только вышла из тюрьмы, но и не имела никакой судимости. Я подчеркиваю, никакой!

Я ожидала всего, что угодно, но только не этого. Еще никто не просил, а вернее не приказывал (слова Верхотурова нельзя было расценивать иначе, как приказ) убить человека!

— При этом, — продолжал Верхотуров, — я оставляю всю сумму гонорара, которую обещал выплатить вам в самом начале. Наш договор остается в силе.