Контрзащита

– Флот готов к проведению операции в скоплении Альфа Персея, – сказал я. – Очень скоро сформированные группы нанесут удар по разведанным аванпостам необронов. Наша задача – быть готовыми на случай возникновения нештатной ситуации. По всем четырём аванпостам удар будет нанесён одновременно, однако могут обнаружиться и другие силы необронов, которые мы должны выявить и подавить, либо связать боем до подхода основных сил. Поэтому на весь период операции группе полная боевая готовность! – Я повернулся к Сааринен: – Капитан, определите боевые группы на «Циркон» и «Утюг». На «Циркон» командиром пойду я. И не спорить! – пресёк я возможные возражения.

– Есть, командир! – вскинулась Сара, бросила короткий взгляд вдоль строя. – В «Циркон»: наводчиком Седых, десантом Роджерс, Саагхти, Ноймер, Кравиц, остальные в «Утюг». Командир?! – снова повернулась она ко мне.

Я кивнул, подтверждая распределение, но, остановив Сару, негромко спросил:

– Почему Седых?

– Она неплохой наводчик, – пожала плечами старлей, – опыт есть, да и я её поднатаскала. В составе пешей группы ей идти не стоит. Вот Жолондзевский – да, мальчик подаёт надежды, быстро схватывает, чувствует группу. Ты, похоже, здорово ему мозги промыл на Новой Земле, – сделала она мне комплимент.

– Понятно, – отмахнулся я, не став выяснять, чем так хорош Жолондзевский, и, наверное, зря, совсем вылетели из головы некоторые выверты Сааринен. Но пожалел я об этом позже. – Группе вольно. Седых, ко мне!

Поняв меня правильно, Сара махнула рукой:

– Разошлись, мальчики.

Парни потянулись по кубрикам, а ко мне подскочила Кара:

– Та-щ майор, сержант Седых по вашему при…

– Без чинов, Кара, – остановил я сержанта.

– Есть, без чинов!

– Не тянись, кому говорю, – улыбнулся я. – Я знаю, это всё тлетворное влияние Сары. Её иногда инструктором привлекают, так ей благодарные десантники прозвище придумали – Стальные сиськи. Только смотри, ей не проболтайся, а то мне не жить, – постарался перевести я диалог в неформальное русло.

Седых, не сдержавшись, хихикнула.

– Вот так-то лучше. Сейчас я хочу поговорить с тобой не как твой командир, а как боевой товарищ, с которым, возможно, скоро идти в бой.

– Да, Влад.

– Наводчик ты неплохой, если Сара говорит, что тебя поднатаскала, значит, так и есть. С необронами ты уже встречалась, это тоже плюс. Минус в другом: может статься, сбрасывать нас будут прямо на голову противнику, и тут главное – не растеряться, не нервничать, не обращать внимания на огонь противника, а чётко и спокойно выполнять поставленную задачу, отрабатывать указанные цели. Понимаешь?

– Я справлюсь! – не отрывая от меня взгляда, серьёзно кивнула Кара.

– Рад слышать. Можете идти, – отпустил я сержанта, а сам невольно задержал взгляд на Саре, которая, оставшись в ангаре, о чём-то беседовала с мехводом.

Сейчас, разглядывая её по-новому, глазами Павла Кореева, а не воспоминаниями Владислава Комарова, смотря на её манеры, прямоту, я понимал, кого она мне всё больше напоминает. Единственную мою незакрывшуюся рану.

Как-то так случилось, что к своим двадцати восьми я не обзавёлся ни женой, ни детьми. После первого курса института попал в армию, в «войска дяди Васи». Голубой берет, за форму ласково прозванный «пельменем», с тех пор пылился на антресолях. Потом отбор и курсы снайперов, как взял в руки СВДС, десантный вариант, так полтора года с ней в обнимку. Забеги по горам, работу в паре с гранатомётчиком до сих пор помню, словно это было вчера. Когда вернулся, восстановился в институте, на военной кафедре присвоили звание лейтенанта запаса. Затем почти год проверок и – здравствуй Новосибирск. Год там. Спасибо лейтенантскому званию, вышел я новоиспечённым старшим лейтенантом ФСБ. И заверте…

Попал на линию работы по противодействию разведке латиноамериканских государств. И это в центре Сибири. Пришёл к начальнику с вопросом, в каком месте у нас латиноамериканская разведка. Был послан по известному адресу. Учили? Учили! Значит, и действуй, как учили. Потом снова Чечня, полгода с военной контрразведкой. Поддался на уговоры – и здравствуй Хабаровск. Контрразведка против слишком уж активных действий двухмиллиардного соседа. Ну вот и сами посудите, какая тут к чёрту семья, с таким-то образом жизни.

Однако любовь у меня была. Странная, наверное, и тщательно скрываемая от собственной безопасности. Стоит сказать, что на линию по Латинской Америке я был поставлен из-за знания испанского языка. Не бог весть какое знание, честно говоря. Английским я владел лучше, но, как говорится, за неимением… Допуск к гостайне у меня был по второй форме, поэтому выезжать за рубеж можно было без особых проволочек, если, конечно, не считать за таковые два месяца, за которые до поездки я должен получить одобрение СБ. В отпуске выбор мой пал на Испанию: и море, и солнце, и в языке можно попрактиковаться.

Там я и встретил её.

В Барселоне, станция метро «Площадь Каталонии».