Контрзащита

Мы медленно остановились. В визоры мне был виден взрыв. Остов орудийной башенки летел далеко и красиво, перекорёженные опоры оторвало от туловища, разметав венцом, броню сорвало, оставив голый развороченный каркас. Вспомнились слова моего преподавателя с военной кафедры, офицера-артиллериста. Он описывал, что происходит с БМП при попадании осколочно-фугасным боеприпасом: снаряд, пробивая броню, подрывается уже внутри, отлетают башня, катки, люки… Так вот здесь было очень похожее.

Затормозив, мехвод отпустил рычаги, откинулся. Всё. Больше необронов поблизости не было. Я огляделся. Жаркий был бой. И «танков» было не два. Нам, похоже, достались лишь остатки. Остовы. «Один… три… пять, шесть», – мысленно считал я, водя глазами по экрану. Шесть «танков», которым противостоял малочисленный экипаж сбитого фрегата.

В гробовой тишине мы подъехали к двум развороченным, едва узнаваемым «Пустыням». Обе с «Эрестфера». Они приняли на себя основной удар необронов. Грунт вокруг них был весь изрыт и перемешан, один БТР застыл, косо смотря в небо. Задняя часть зарывалась в воронку, оканчиваясь перекрученными обрывками брони и рамы, колёсные оси снесло начисто. Второй просто переломило пополам, полностью уничтожив десантный отсек. Ещё что-то тлело, от останков поднималось марево, похоже, прошло не больше нескольких часов.

– Сара, давай к нам, – щёлкнув тангентой, отправил я короткое сообщение.

А взгляд никак не мог оторваться от развороченных остовов. Мог ли кто-то здесь выжить?

Из прострации меня вывел настойчивый удар по колену.

– Влад, да проснись ты!

Кара вознамерилась ещё раз двинуть бронированным кулаком. Но, вскинув ладонь, я остановил десантницу:

– Тут я, тут. Говори.

– Влад, смотри, как они стояли, оба бэтээра, – начала втолковывать мне Седых. – Углом под сорок пять градусов. Они явно кого-то прикрывали, скорее всего, остатки экипажа, когда поняли, что не могут оторваться от преследования. Здесь должно быть какое-то укрытие, неспроста же они выбрали именно это место!

«А ведь Кара права!» Быстро оценив обстановку, я понял, что такое вполне возможно. Пальцы забегали по тумблерам. Настроить мощную радиостанцию «Циркона» на волну нашлемных раций, зуммер, вслед за ним голосовое сообщение:

– Внимание, экипажу фрегата «Эрестфер», говорит майор Комаров, есть кто живой?!

Сначала тишина, потом треск в эфире. Добавил мощности – пробилась пара слов:

– …Ком……ещере… – Затем снова треск.

Поняв, что больше ничего не услышу, отключился. Лихорадочно начал переключать на аппаратуре режимы сканирования.

– Пещера, пещера…

Не стал обращать внимания на вопросительное выражение лица Седых и пояснять, не было времени. Оборудование «Циркона» выводило звук прямо на мой шлемофон, и пробившийся сигнал экипажа «Эрестфера» никто, кроме меня, не слышал. Запустил сканирование ближайшего пространства на наличие полостей под поверхностью. С пульсирующим гулом пронёсся над головой «Утюг», сверкая синими сполохами маневровых дюз. Сделал разворот, дюзы засияли сильнее, гася горизонтальную скорость, и сел подле БТР на бронированное днище. Из открытых створов на землю посыпались десантники, разделились, рассредоточиваясь и беря на прицел окрестности. Голос Сары в шлемофоне присвистнул:

– Ну ты и намолотил, Комаров! – Но тут же смолк, видимо, она увидела остовы БТР.

Запищал зуммер, сигнализируя окончание сканирования. Судя по карте, большая естественная полость находилась буквально в километре от нас в направлении возвышавшегося впереди потухшего вулкана. Я ответил Саре, одновременно скидывая маршрут на экран мехводу.

– Не я. Давайте на броню, проскочим, тут недалеко. С фрегата отозвался кто-то живой.

Лейтенант, – бросил я пилоту «Утюга», – давай за нами, держи дистанцию метров пятьсот, чем ниже пойдёшь, тем лучше – нарвёмся на необронов, чёрт его знает, какие у них есть средства ПВО.

– А ну, ребятки, давай-давай! – подогнала своих Сааринен, первой запрыгивая на броню «Циркона» и устраиваясь сбоку башни.

По металлу прогрохотали тяжёлые ботинки десантников.

– Готовы, – доложила Сара, когда все разместились.

Плавно тронулись, сначала в небольшой подъём, затем полого вниз, к основанию вулкана. Там я и увидел эту естественную полость. Боковой выход лавы – вот что это было. Извержение давнее, существенной разницы с температурой окружающей среды не наблюдалось. Видимо, основное жерло вулкана когда-то основательно закупорило, и по трещинам лава пробила себе иные пути. Там, похоже, выжившие и укрылись.

Неожиданно по лобовой броне сыпанула дробь, с характерным звуком впиваясь в силовой щит, частицы металла ярко вспыхивали, сгорая.

– М!.. – Мехвод резко тормознул, и десантники, как горох, с тем же матом посыпались с «Циркона», разбегаясь и залегая по сторонам.

Бам-м! – плюнуло орудие в сторону засветившегося необрона.