Концепция ювенального права современной России

Вместе с тем следует отметить, что равенство гражданской правоспособности не исключает некоторых отличий в объеме прав и обязанностей, которыми может обладать гражданин».[239] В то же время указанный автор сам признает, что «несовершеннолетний не может иметь такие элементы правоспособности, как самостоятельное распоряжение принадлежащим ему недвижимым имуществом, право завещать имущество».[240] Такую позицию можно определить как эклектичную, иначе не назовешь, поскольку автор одновременно признает факт ограничения конкретных субъективных прав и в то же время ограничения возможности обладания ими, то есть правоспособности, настаивая при этом на наличии одинаковой для всех физических лиц гражданской правоспособности.

Справедливости ради следует отметить, что названный автор и другие представители науки гражданского права, исследуя проблему завещательной правоспособности в целом и несовершеннолетних – в частности, сталкиваются с затруднениями в разграничении правоспособности и дееспособности, а потому так называемая «активная» завещательная правоспособность расценивается одновременно как «завещательная дееспособность», то есть происходит «слияние» категорий правоспособности и дееспособности. Эти трудности порождены спецификой самого права завещать имущество как некоего «личного имущественного» права.

Следует признать, что теория «специальной правоспособности» нашла свое практическое воплощение не только в нормах об «усеченной» правоспособности несовершеннолетних, но и в целом ряде особенностей правоспособности иностранных граждан и лиц без гражданства. В обоснование этой теории так же, как и для ее опровержения и для обоснования позиции о равной для всех гражданской правоспособности, можно сослаться на действующую Конституцию РФ, в частности на ч. 3 ст. 55, согласно которой права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом. Другое дело, что ограничение «активной завещательной правоспособности» несовершеннолетнего трудно объяснить с позиций необходимости «защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Поэтому во всех смыслах оно представляется неоправданным.

Другим элементом гражданской правосубъектности является гражданская дееспособность, которую ст. 21 ГК РФ определяет как способность лица самостоятельно, собственными действиями приобретать для себя и осуществлять гражданские права, а также нести (исполнять) обязанности. В Российской Федерации, так же как и в ряде других стран, существует так называемое постепенное нарастание дееспособности. Так, в зависимости от возраста различают полную недееспособность (от 0 до 6 лет), дееспособность малолетних (от 6 до 14 лет) и дееспособность несовершеннолетних (от 14 до 18 лет).

Согласно подп. 4 п. 2 ст. 26 и п. 2 ст. 28 ГК РФ как малолетние, так и несовершеннолетние могут совершать:

– мелкие бытовые сделки;

– сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации;

– сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения.

Если попытаться проанализировать приведенный текст ГК РФ, то легко обнаружить отсутствие четких границ в определении тех действий, которые разрешаются малолетнему в возрасте от 6 до 14 лет. Тем более что ГК РФ не определяет, каковы признаки мелкой бытовой сделки. В данном случае имеются в виду сделки, совершаемые несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет за счет средств родителей (усыновителей, попечителя или других лиц), но не за счет своего заработка, стипендии, иных доходов, ибо заработок, стипендию, иные доходы они могут расходовать самостоятельно, совершая любые, а не только мелкие бытовые сделки. Под бытовыми понимаются сделки, направленные на удовлетворение обычных потребностей несовершеннолетнего: приобретение продуктов питания, учебников, тетрадей, канцелярских принадлежностей, парфюмерных товаров, ремонт одежды или обуви и т. п. По характеру они должны соответствовать возрасту несовершеннолетнего. Устанавливая, что подобные сделки должны быть «мелкими», закон имеет в виду относительно небольшую стоимость приобретаемых несовершеннолетним вещей и иных затрат.

На наш взгляд, было бы целесообразно соотносить категорию мелкой бытовой сделки с требованиями о форме сделки, в частности со ст. 161 ГК, регламентирующей форму сделки: мелкая бытовая сделка должна укладываться в разрешенную законодателем устную форму (разумеется, за исключением случаев, когда сделка на любую сумму может быть совершена в устной форме при полном совпадении момента ее заключения и исполнения).