Концерт для флейты с баяном (СИ)

Их душевную беседу прервал визг шин и взрыв громкой музыки внизу. Кто-то припарковал свой автомобиль во дворе дома и решил порадовать жильцов оглушающими воплями бумбокса. Из колонок рвалось безудержное:

Лень! Она достала так меня за целый день!

И мне так хочется бежать и мне так лень!

И я как пень, сижу весь день!

Степан и Алексей сначала замерли, а потом, не сговариваясь, вместе подползли к краю крыши. Словно любопытные дети. Внизу, в свете фар и распахнутого настежь салона потрепанной «девятки», буянила пьяная толпа юнцов.

Брошу пить, курить, мотаться!

Буду спортом заниматься!

Брошу пить курить,

Чтобы долго жить!

Звякнули бутылки. Полилась водка в пластиковые стаканчики. Кто-то крикнул: «А где закусь, Жень?». Ответ расслышать не удалось. Звякнули стекла распахиваемого окна. На головы «отдыхающих» полился отборный мат в многоголосом исполнении. С непременным в таких случаях сообщением точного времени суток. Похоже, не все смогли спросонок оценить позитивность песни и ее жизнеутверждающий глубокий смысл.

И снова сны!

Они не снятся с позапрошлой мне весны!

Ты забрала с собою все мои мечты!

А я живу и не тужу!

- Терпеть не могу таких, - прокомментировал разворачивающийся на их глазах спектакль Алексей. – Что за манера привлекать всеобщее внимание и мешать людям спать.

- А сам-то… - проворчал в ответ Стёпа.

- Я?

- Ты, блин. А кто хотел побеспокоить их своей сломанной тушкой в кровище под окнами? Скорая помощь, милиция, мигалки - тоже, знаешь, как-то не способствуют здоровому сну. Умирать надо, стараясь не докучать окружающим.

- Ага, пойти в морг, обмыться, лечь на стол, выпить яду и постараться не мешать людям работать своими предсмертными хрипами. И вообще, ты и сам о них не очень заботился, когда меня тут по крыше валял.

Брошу пить, курить, мотаться!

Буду спортом заниматься!

Брошу пить курить,

И буду жить!8

- Так мы над моей квартирой, а меня дома сейчас нет, - пожал плечами Степан.

Внизу все-таки выключили музыку, и разговор немного стих. Только звонкий девичий смех легко и переливчато прорезал ночную тишину.

- Всё, тут больше ничего интересного, - огорченно вздохнул великан. – Продолжим?

- В смысле?

- Ну, я тебя так душевно тискал…

- Руки не распускай, маньяк, - недовольно проворчал парень и отполз от настырных грабок подальше.

- Lappri, lappri9… - примирительно улыбнулся Степан. – Ну что, будешь прыгать? – деловито спросил он, поднимаясь и отряхивая джинсы.

- Нет, настроение уже не то, - вяло ответил Алексей и усмехнулся. – Светает уже. Домой пойду. Выходные впереди. Отосплюсь. С дочерью повидаюсь... Попробую ещё раз помириться с женой. Хотя бы поговорить. Жизнь продолжается.

- Шоу маст гоу он, - хмыкнул великан, как следует искаверкав произношение.

- Ну, хоть с английским у тебя фигово! А то у меня уже комплекс неполноценности на твоем фоне прорезаться начал.

- Ха! Ну ты это... заходи... если что.

- Угу. Пойду я.

- Чеши уже, лётчик.

Дверь со скрипом закрылась, и Стёпа остался на крыше один. Он долго курил, вглядываясь в рыжеющие облака над городом. Его любимым городом. Где суета соседствует с неспешностью. А равнодушие с любопытством. Легкомыслие с серьёзностью. Искренность с фальшью. Именно таким противоречивым, как он сам, ему и нравился город. Живым и настоящим. За спиной послышались глухой стук и царапание когтей по металлу. Степан обернулся. Неподалеку от него примостился и принялся вылизывать изрядно потрепанный мех огромный рыжий котяра с разодранным ухом – известный в районе гомосексуалист Вася.

- Нагулялся?

Кот не счёл нужным отвечать на риторический вопрос.

- Эх, Вася… вот такая вот она, жизнь наша… - вздохнул великан. - И никто ведь нас не понимает. А у нас может тонкая душевная организация. Мы же творческие личности. Мы может поэты-романтики в душе. А поэты ведь долго не живут. Они этот мир через себя пропускают, насквозь. Со всеми бедами, радостями, ветрами и стихиями. И сами не замечают, как увлечённо движутся к грани бытия. Ловят в тонких эфирах слова и строчки... И сами попадаются, потому как нет у них власти самим себе сопротивляться. Не быть собой. Нас беречь надо. Да, Вась?

Кот озадаченно посмотрел на Стёпу и раскрыл пасть в беззвучном мяуканьи.

- Да, пожрать однозначно не помешает, - согласился Стёпа и направился к выходу. – Ну, чего застрял? Жрать, говорю. Ам-ням-ням. Мяу, блин. Кто из нас кот…

С тихим ворчанием он спустился к себе, запустил кота… Дождался, пока кот медленно втечёт в квартиру целиком, и поспешно запер дверь, чтобы не пришлось повторять эту процедуру. Ночь была долгой, а утро ещё только начиналось. Нужно ещё сделать несколько набросков для нового клиента. А клиенты – это такие полезные дяденьки, которые приносят денежку, их расстраивать нехорошо. И ещё поспать. А то Тони прибьет его, если вечером обнаружит новые круги под глазами.