Концерт для колобка с оркестром

– А мне нравится, – с набитым ртом пробормотал Альфред.

Незваный гость начал, с невероятной скоростью уничтожать творожные котлетки. Пока я сходила за тряпкой и собрала разлитый по полу суп, Альфред слопал все.

– Тебе не поплохеет? – с изумлением осведомилась я. – Сначала почти целая курица, теперь еще и сырники с рыбой.

– Нет, я изголодался сильно, чуть не умер.

– Ты работаешь?

– Сейчас нет.

– А на что живешь?

Альфред пригладил торчащие космы.

– Бог посылает.

Ага, удобная позиция, вот сегодня добрый Господь послал ему наш ужин.

– Ну, а когда боженька забывает про тебя, чем питаешься?

– С огорода.

– Картошку сажаешь?

– Я? Нет, конечно.

– Морковку со свеклой?

– Некогда.

– Что же у тебя на грядках растет?

– Так ничего.

Мое терпение лопнуло.

– Каким же образом можно получить урожай, ничего не посеяв?

Альфред вздохнул.

– Сигарет не найдется?

Томуся протянула ему пачку.

– Бери.

– Спасибо.

– Так чем ты зарабатываешь? – не успокаивалась я.

Альфред выпустил в воздух струю дыма и с чувством произнес:

– Литератора каждый обидеть норовит. Народ не понимает подлинного искусства. Кого сейчас читают?

Маринину, Акунина и Виолову кретинскую!

– Может, пряников хочешь к чаю? – быстро перебила Альфреда Томочка. – Такие вкусные купила!

Шоколадные, мягкие, нет, только попробуй.

Бедная подруга явно хотела переменить тему разговора, но бывший супруг Аньки не врубился и с тупым упорством забубнил:

– Как подумаешь, какой ерундой люди зарабатывают! Та же Виолова! Посмотрел ее пасквильную книжонку, мрак!

Не желая больше принимать участия в спектакле, я встала.

– Пойду спать, устала очень.

– Конечно, конечно! – обрадованно закричала Томуся. – Уже поздно.

Соблюдая полнейшее достоинство, с абсолютно прямой спиной, я дошла до двери, потом обернулась и бесцеремонно сказала:

– Альфред, мы хотим отдохнуть!

Но он сделал вид, что ничего не слышит. Его толстые, усеянные веснушками пальцы методично засовывали в рот покрытые глазурью пряники.

Я глянула на Томочку. Она улыбнулась:

– Ступай, Вилка, а мы немного посидим.

Переполненная негодованием, я ушла в свою спальню, плюхнулась на кровать и, не успев ни о чем подумать, заснула прямо в одежде.

Утром меня разбудил солнечный свет. Пару раз чихнув, я потянулась, потом, повернув голову влево, открыла глаза. Остатки сна улетучились от изумления.

Вместо привычного будильника передо мной оказалась стена. В ту же секунду я сообразила: нахожусь не дома, а на даче в Пырловке, и через незакрытое окно слышно, как на улице орет одуревший петух. Натянув халат, я выползла на крыльцо и всей грудью вдохнула восхитительный свежий воздух. Надо же, так близко от Москвы, а как замечательно дышится. Нет, на даче прекрасно, одна беда, умыться сложно. Вода закончилась еще вчера вечером. Пришлось скрести по дну баклажки черпаком. Многолитровый бидон мы опорожнили всего за один день.

Будильник показывал ровно восемь. Тамарочка, Никитка и Кристина спали. Девочка вообще-то должна была еще посещать занятия, но у Кристи аллергия непонятно на что, с середины апреля она кашляет не переставая, вот мы и увезли ее в Пырловку. Девочка отлично успевает по всем предметам, экзаменов у нее нет, до конца учебного года осталось всего ничего, и никаких знаний ей в последние Дни не приобрести, идут одни контрольные работы.

В нашей половине избы царило сонное царство, даже собака Дюшка, большая любительница прогулок, не пошевелилась, когда я вышла на улицу, небось набегалась за вчерашний день.

Решив попить кофе, я включила чайник, достала банку с сахаром и, поджидая, пока закипит вода, уставилась в окно. Повезло же тем, кому от родителей досталась дача. Наверное, у меня полно предков-крестьян, очень уж хочется жить вот так, на природе. Глупая Аня! Ну развелась с мужем, так с какой стати лишать себя удовольствия, задыхаться в загазованном мегаполисе… Аня!!!

Внезапно я вспомнила все события вчерашнего дня и, забыв про чайник, кинулась одеваться. Нужно как можно быстрее бежать к дому Федора и узнать, там ли Аня.

Путь занял меньше пяти минут, я птицей пролетела по дорожке, издалека увидела распахнутые настежь ворота, из которых торчала задняя часть огромного джипа красного цвета. Делая вид, что просто направляюсь в Немировку за молоком, я вошла во двор Федора и ахнула.

Джип оказался пожарной машиной, а от фазенды осталось только пепелище.

– Что случилось? – закричала я.

Один из парней, одетых в брезентовую робу, лениво повернулся.

– Вы хозяйка?

– Нет, соседка, – быстро сказала я, – что происходит?

– Международный кинофестиваль открывается, – с каменно-серьезным лицом заявил боец.

Я попятилась.

– Вы о чем?

– Глупости спрашивать не надо! Не видишь, пожар случился!

– А люди где? Все погибли? – в ужасе воскликнула я.

– Да не было там никого, один хабар, – ответил парень, стаскивая здоровенные перчатки, – беда с этими колхозниками, проведут сами электричество, сэкономят ерунду, а потом рыдают. Копейку сберегли – тысячи потеряли. Каждый день одно и то же!

– Ну и полыхало! – кто-то закашлялся сзади.

Я обернулась – на тропинке маячил алкоголик Миша.