Концерт в криминальной оправе

Беру череп, осматриваю. На нем два сквозных отверстия — в теменной и лобной областях головы. При изучении под стереомикроскопом то, что на темени, оказалось с двумя одинаковыми симметричными насечками у концов, признаками воздействия обоюдоострого оружия, копья или меча. Другое же повреждение, по форме напоминающее первое, оказалось иным — от действия тупого предмета. Скорее всего, оно оказалось куда более поздним, могло образоваться и от инструментов археологов.

И еще такой любопытный факт. Череп лошади оказался по возрасту весьма молодым. При рентгенографии на верхней челюсти выявились в глубине ее зачатки задних больших коренных зубов (так называемые «зубы мудрости»), не успевшие прорезаться сквозь толщу кости. Следовательно, находкой оказался череп жеребенка.

Позднее, осмысливая повреждение на черепе от острого оружия, мы с археологами пришли к мнению, что смерть жеребенка наступила, скорее всего, не в бою, а при ритуальном жертвоприношении. Были в давние времена и такие обычаи у наших предков…

Были и легенды «Зеленого домика»

Известно, что во Владимире немало старинных зданий. И есть среди них дома, хотя по возрасту не столь уж давние, но тоже оставившие свой след, в сердцах живших или работавших в них людей. К числу таковых относится здание бюро судебно-медицинской экспертизы на Большой Нижегородской, в котором наше учреждение располагалось ровно 50 лет.

Внешне это деревянный вытянутый барак, с кое-где проржавевшей крышей, который с его юности красили в зеленый цвет. Однако, редко он сиял свежим изумрудом. Под дождями и снегом краска быстро отслаивалась, сходила, поэтому судмедэксперты и нарекли его нежно и любовно — «Зеленым домиком».

Тут на площади около 200 кв. метров до 1990 года, момента переезда части сотрудников и лабораторий в рядом расположенное здание, трудились около 30 врачей и лаборантов. Но о трудностях работающие ветераны вспоминают редко, а больше о том хорошем, ностальгическом, что связано с «Зеленым домиком».

История его появления такова. В 1952 году в Камешковском районе приобрели деревянный одноэтажный сруб, который перевезли на территорию Областной больницы по ул. Фрунзе. В нем имелось 7 небольших комнат, две печи, отапливаемые дровами и углем. В 1953 году, так уж случилось, что вскоре после смерти И. Сталина дом был отремонтирован, проведены водопровод и канализация. Тогда же сруб впервые покрасили в зеленый цвет. Десятью годами спустя, печное отопление сменили на паровое, а вскоре к зданию пристроили кирпичное помещение, в котором разместилось медико-криминалистическое отделение. А какие люди здесь бывали! Все Главные эксперты Союза и бывших республик, видные люди нашей профессии, владимирские и столичные генералы МВД, ответственные и заслуженные работники прокуратуры, известные владимирские и московские адвокаты. И заходили не только по делам, засиживались часами, беседуя с экспертами за кофе и чаем, обязательно заглядывали сюда перед праздниками, иной раз и с чем-нибудь покрепче.

Да что там говорить, «Зеленый домик» всегда являлся нашим вторым домом. Он словно оазис: в морозы здесь всегда было тепло, в июльский зной приятно прохладно, случалось, что из него просто не хотелось уходить. Тогда эксперты, прежде чем шагнуть в дождь, снег, непогоду или адскую жару отсиживались, оставались еще на часок поработать или просто поговорить по душам…

1. Судебно-медицинский полтергейст

Разное случалось в «Зеленом домике». И вокруг него с годами создалась особая аура и атмосфера. Иной раз, приходя на работу, мы заставали здесь незваных гостей — ни весть откуда приблудших котов, почему-то сплошь черных. О них — «сынах полка» заботилось все, коты же, взрослея и отогревшись в тепле, столь же неожиданно исчезали.

Долгое время «Зеленый домик» окружали вековые, метров до 30 высотой мощные липы. Их шатровые кроны прикрывали его от дождей и снега, летом вдыхали прохладу и благодать. Но лет двадцать назад упало первое дерево, а за ним, с интервалами в 5–6 лет, посыпались и другие. Всего на моей памяти отложилось четыре таких экологических катастрофы. Последняя оказалась связанной с трудягой дятлом, который по утрам, с весны методично долбил настойчивым клювом крепкую, как сталь древесину. Стук ударов был слышен за сотню метров, еще с остановки. Отработав несколько часов, дятел улетал отдыхать, поутру вновь прилежно принимался за любимую липу. Той памятной зимой, за три недели до Нового года (в моем дневнике помечена дата, 12 декабря) дерево упало. Верхушка его аккуратно, словно пожалев «Зеленый домик», приземлилась на край крыши, и повреждения коснулись лишь телефонных проводов, которые в тот же день устранили, быстро восстановив связь.