Концессия на крыше мира

Мак-Кертик привез с собой на это совещание небольшой аппарат странного вида. Фундамент аппарата состоял из металлического полушария, на котором были расположены три алюминиевые пирамидки. Высшие точки пирамидок были соединены между собой сетью тончайших проволочек. К каждой пирамидке были прикреплены по две трубы, напоминающие собой звукоусилитель громкоговорителя.

Мак-Кертик не терял времени и немедленно приступил к объяснению сущности и назначения этого аппарата, который он назвал «энергофором».

— Я считаю наиболее целесообразным ознакомить вас, — говорил он, — с энергофором в порядке его примерной практической работы.

При этом Мак-Кертик взялся за маленький рычажок, устроенный у основания аппарата, и повернул его.

Киссовен и Соколов внимательно следили за всеми движениями Мак-Кертика.

Момент поворачивания рычажка запечатлелся на экране с поразительной четкостью.

Однако, в следующий же миг Киссовен и Соколов с недоумением повернулись к Терехову за разъяснениями.

Светлое пятно, непрерывно так безукоризненно связывавшее маленький зал Института с виллой «Сансуси», внезапно исчезло.

Терехов молчал. Он был растерян.

Взволнованный Киссовен бросился вместе с ним к передаточной аппаратуре.

Но Терехов, сохранявший относительное спокойствие, чрезвычайно встревожился, когда, после тщательной проверки, выяснилось, что аппарат находится в полной исправности.

Соколов предложил включить на пробу другую местность.

Терехов немедленно перевел регулятор на более близкое расстояние.

На стене с молниеносной быстротой вспыхнул светлый круг, и в нем изумленным взорам наблюдающих представилась знакомая картина пиренейского ландшафта.

— Аппарат работает безукоризненно! — облегченно вздохнул Терехов.

— Тем хуже для нас, — заметил Киссовен. — Передача нарушена благодаря действию энергофора…

— Увы! Это не подлежит сомнению…

Перевод регулятора на прежнее, соответствующее «Сансуси» место, не дал обычного эффекта.

Экран, как и в момент поворота рычага энергофора, зиял зловещей темнотой и обволакивал гнетущей растерянностью тревожный лет мыслей советских ученых.

— Снова неудача! — вырвался крик из уст отчаявшегося Киссовена.

Он, как никогда, в этот миг физически осязал цепкие лапы огромной, давящей ответственности за судьбу Евразии.

В голове сверлило, властно росло и вклинивалось в сознание все затемняющее беспомощное оцепенение:

«Недооценил!..»

Перед глазами Киссовена мысленно пронеслась вся его жизнь. Борьба за коммунизм… За светлое будущее человечества… Борьба, победы… а потом… беззвучная, хищная гримаса — усмешка Моргана, готовящегося потопить в крови творческую стройку…

— Неужели все напрасно?!

— Быть не может!

— Нет! Мы будем бороться! И мы победим.

Темнота угнетала. Соколов предложил включить свет.

Решили ждать.

XXII ВОЙНА НАЧАЛАСЬ

Действительно, не прошло и пятнадцати минут с момента исчезновения светлого пятна со стены, как радостный вздох облегчения трех советских ученых приветствовал появившееся отображение совещательного зала Моргана.

— Опыт, мне кажется, вполне убедительный!..

Эти слова Мак-Кертика были первым признаком восстановления связи.

Предположение Киссовена, что передача была прекращена благодаря действию энергофора, подтвердилось.

В момент возобновления передачи Мак-Кертик, как видно было, повернул рычажок энергофора на первоначальное место. Мак-Кертик пояснял:

— Энергофор, помимо использования лучистой энергии живых организмов, обладает, как вы в этом убедились, еще одним чрезвычайно важным качеством. А именно: энергофор во время действия, благодаря теллитоактивным лучам, производит такие колебания эфира, которые препятствуют передаче, движению электрических волн. Этим и объясняется то обстоятельство, что, одновременно со спуском аппарата, у нас в зале потухло электричество.

Морган внимательно слушал объяснения Мак-Кертика. Он произнес только одно слово:

— Электроблокада.

— Однако! — вырвался крик у Соколова. — Морган на лету схватил возможность использования энергофора. Если он сумеет лишить нас электрической энергии… — голос Соколова осекся: ему тяжело было кончать свою мысль, — мы погибли!..

Киссовен молчал. Он по-прежнему внимательно следил за совещанием.

Начальник штаба и первый секретарь Моргана уже развивали план электроблокады Евразии.

Мак-Кертик заверил совещание, что в течение ближайших пяти-шести дней будет изготовлено еще пять энергофоров.

«События разворачиваются с молниеносной быстротой», — подумал Киссовен, безнадежно опуская руки.

Почти апатично дослушал он сообщение Мак-Кертика о районе действия энергофора.

Район разрушающей деятельности энергофора, как и теллита, ограничивался девятьюстами семьюдесятью сантиметрами во всех направлениях; все попытки Мак-Кертика расширить этот район, как он рассказывал, оказались тщетными.

Это обстоятельство, однако, нисколько не уменьшало значения энергофора для данных условий. Совещание решило, пользуясь неуязвимостью кертикитовых аэропланов, поставить на пяти важнейших электроцентрах Евразии по одному энергофору.