Контур человека: мир под столом

– Если ты не сознаешься, что их взяла, мы все равно когда-нибудь узнаем. Так что лучше скажи сейчас! – из-за спины Будущего Дяди сердито потребовала Бабушка, держа за ошейник брыкающегося Бима. – Маша! Лучше скажи сама! Иначе, честное слово, я тебя накажу!

– А как? – Вопрос меня сильно заинтересовал, ибо на этот день у меня были свои планы.

Бабушка переглянулась с Моим Будущим Дядей и очень строго произнесла:

– Я буду кормить тебя теперь только манной кашей. И никаких конфет.

Угроза показалась мне совершенно нешуточной!

– Манной? – уточнила я.

Но Мой Будущий Дядя уже держал в руках Мишку и Обезьянку. Коробочку искать было некогда, и, сунув кольца в нагрудный карман, Мой Будущий Дядя ринулся к лифту.

– Я жду тебя в машине! – крикнул он Тете в закрывающиеся двери.

Тетя, на бегу глянув в зеркало, успев еще раз посетовать на слетающую туфлю и неудачный букет, стуча каблуками, выскочила на лестничную площадку:

– Мама! Опаздываем!

– Иду! – Бабушка, как всегда, судорожно искала свою сумку.

Дверь захлопнулась. В квартире стало тихо. Только соседка Зинаида Степановна чем-то шуршала на кухне да поскуливал в щель под входной дверью позабытый всеми Бим.

Я обняла своих Мишку и Обезьянку, забралась с ними на подоконник, и мы долго-долго сидели, глядя в небо. Где-то в глубинах квартиры чем-то звенела, что-то роняла и о чем-то охала Зинаида Степановна. Под моей кроватью сопел и возился обиженный Бим, которого сразу после отъезда Тети и Бабушки загнали в мою комнату. На полу несколько опечаленные отсутствием жениха и невесты игрушки «догуливали» свадебное пиршество.

Сперва нам было немножко грустно. Но потом мы решили, что у Мишки и Обезьянки есть главное – любовь. А обручальные кольца? Так ведь дело-то наживное. Тут я вспомнила, что где-то в одной из моих тайных коробочек лежит кусочек медной проволоки. Делом минуты было его найти, поломать пополам, свернуть в колечки и закрепить на лапках моих молодоженов. Правда, это скорее получились обручальные браслеты, ибо пальчиков у них не было.

– Какое же ты чудесное дитя и как забавны твои невинные шалости. А коробочку от колец так и не нашли? Ты куда ее девала? – спросила тетя на том конце провода.

– Под сиденье большого зеленого кресла, – авторитетно заявила я. – Она и по сей день там лежит. У меня там тайник.

Тут я еще немножко подумала и решила, что тетя эта все равно никогда не придет к нам в гости, поэтому можно говорить все, без утайки.

– Там у меня еще желтые бусинки из Бабушкиной шкатулки, цветные стеклышки для секретиков и блестящие разноцветные бумажки от конфет. Я из них себе колечки делаю. А бабушка почему-то считает, что это мусор…

– Я тоже так считала, пока дочка была маленькая… А я ведь в детстве тоже крутила такие колечки из фольги и делала секретики, – вздохнула женщина из телефонной трубки.

– Не может быть! – изумилась я.

– Точно-точно! – засмеялась женщина.

– Вот! Хотя бы вы меня понимаете! Но я вам не про это хотела рассказать, – торопилась я, ибо так долго меня в моей жизни еще никто не слушал!

Когда мы с игрушками собрались было продолжить торжественное чаепитие, в комнату заглянула хлопотливая Зинаида Степановна:

– Машенька! Бегом ко мне на кухню! Нам надо очень быстро покушать, они же сейчас приедут!

Но бегом я (а быстрей меня – Бим!) побежала не на кухню, а в большую комнату. И остановилась в недоумении.

В большой комнате не было ничего! Ни дивана, ни кресел, ни журнального столика, ни телевизора. Ничего! Только один большой-большой стол, который своими очертаниями точно повторял контуры стен. На нем ровными рядами выстроились бутылки с разноцветной жидкостью, знакомые и незнакомые бокалы и стаканы, наши и не наши тарелки. Пустое пространство в центре комнаты занимал огромный, откуда-то взявшийся вазон, в котором во все стороны кучерявились какие-то бело-розовые цветы.

Бим сориентировался первым. Он просто запрыгнул на ближайший к нему стул и только хотел длинным своим загребущим языком лизнуть тонко нарезанную колбаску с ближайшего блюда, как решительная рука Зинаиды Степановны дернула его за ошейник:

– Ты куда?

Пока сопротивляющегося Тузика отволакивали и запирали в моей комнате, не доставшийся ему кусочек колбаски отправился мне в рот. Надо сказать, что о своем мохнатом друге я не забыла – второй кусочек колбаски для него я припрятала в кармане шорт. И только протянула руку за крохотным аппетитным огурчиком, плававшим в какой-то затейливой хрустальной ванне, как теперь уже на меня налетела Зинаида Степановна:

– Маша! Ничего не хватай со стола! Всю красоту нарушишь! Пойдем-ка, я тебе накрыла на кухне, покушаем. Когда все приедут, тогда будешь есть тут.

Но я даже не представляла себе, что такое эти «все»! Странный шум за входными дверями привлек мое внимание аккурат в тот момент, когда я в своей комнате заканчивала самые важные на свете дела на горшке, параллельно скармливая расстроенному Биму припасенную для него колбаску.

Затем произошла какая-то возня в коридоре, взволнованный голос Бабушки нервно спросил:

– Маша где?