Контуженный: ИНТЕГРАЦИЯ (СИ)

— Я сам её навещу, а вам боевая задача — осмотрите трофейную броню и оружие, может быть, что-то повреждённое удастся подлатать или собрать из нескольких один. Если у них шмотки получше окажутся, то замените кому-нибудь из наших.

— Есть, командир, — синхронно кивнули мои боевые девушки, и на этом активная часть разговора закончилась, они уже веселее заработали столовыми приборами.

Да и я, по-быстрому закончив трапезу, поднялся из-за стола и, попрощавшись, направился дальше, следуя плану утренних мероприятий. Рассудив, что потом времени на Айру у меня может и не быть, я решил в первую очередь навестить именно её, что-то странное происходило с ней. Этот глир был явно непростым существом, а значит, и она должна кое-чем владеть. Слишком свежи ещё были во мне последние воспоминания, связанные с собственной псионикой. У меня сложилось такое впечатление, что ситуация с ментальным глиром возникла не просто так, а кто, кроме нее, может помочь мне разобраться с этим вопросом? Лично я псиоников не встречал, но упоминание о них в кое-каких специфических боевых инструкциях имело место быть. А уж чему-чему, но к знаниям, полученным через базы, стоило относиться более чем серьёзно. Большая часть этих наставлений предписывала чрезвычайно осторожное и взвешенное отношение к этому вопросу, в любом случае это явление существовало. Во время обучения в академии мы проходили эту тему, нам показывали наглядные видеоматериалы наиболее ярких примеров боевых столкновений с ними. Причём рассматривались абсолютно противоположные варианты, хотя подобные примеры, как правило, описывали чрезвычайно сильных псиоников, так называемый ранг «А». Их ещё называют «операторами реальности», потому что именно с этого уровня эти разумные могут ощутимо влиять на окружающий мир.

По статистике, люди, предрасположенные к псионике, встречались достаточно часто, но, как правило, они являлись разумными с незначительной силой дара. Мой собственный показатель, судя по данным последнего обследования, на текущий момент не выше «С-4», а это значит, практически ничего. Но я-то что-то видел, и моё пси-ядро мне показалось переполненным энергией, посредник тоже что-то говорил про выброс силы, но ничего не сказал по поводу того, можно ли это считать пройденным этапом или данный инцидент может повториться. Сейчас к нему бесполезно обращаться за советом, как говорится, «ушёл в себя, вернусь не скоро».

Прекрасно помня о достаточно специфическом поведении этой серокожей девушки, перед тем как войти в её каюту, я деликатно постучал по гермодвери костяшками пальцев.

— Кто это? — раздалось из-за неё.

— Айра, это Джон, я хотел с вами поговорить.

— Со мной всё в порядке, — послышался не слишком дружелюбный ответ.

Несмотря на достаточно бодрое настроение, мне очень захотелось нагрубить ей, но я сдержался и решил проявить терпение.

— Айра, мне необходимо с тобой поговорить и желательно не через дверь. Не вынуждайте меня входить внутрь без вашего разрешения, вы ведь должны понимать, что я могу пройти куда угодно на своём корабле.

— Хорошо, входите, — дверь в каюту открылась без моего участия, и я осторожно шагнул внутрь.

Каюта, куда поместили девушку, была рассчитана на двух человек и так же, как и моя, оборудована санитарным блоком. Дельфийка стояла в противоположном конце помещения с каким-то трудночитаемым выражением на её симпатичном лице.

— Доброе утро, Айра, — поздоровался я, остановившись в шаге от входа.

— Доброе утро, господин Джон Сол.

— Можно просто Джон или Сол, как вам угодно, но прошу, не называйте меня господином.

— Мне говорили, что это приставка означает того, кто вправе, разве это не так?

Я задумался над её словами.

— Пожалуй, вы правы, но лучше называйте меня капитаном, это мне больше по душе.

— Хорошо, капитан Сол, что вы от меня хотеть? — вновь начала коверкать слова девушка.

— Моя хотеть поговорить, — передразнил я её, — и желательно, чтобы наш разговор был конструктивным и остался между нами.

— Я вас слушаю.

— Ну, во-первых, что это такое было перед нападением? Вы ведь сказали нам о нём буквально перед тем, как всё началось.

Лицо дельфийки, как мне показалось, окаменело, запечатлев на себе это странное выражение, но потом глаза ожили, и она ответила.

— Вы думаете, я не задавалась этим вопросом? Я увидеть какие-то образы, это было словно вспышка, и раньше я подобного не испытывать. Я видеть вас, и вы с кем-то сражаться, это было очень страшно, и вдруг я почувствовать, что всё это вот-вот должно случиться. Но этого просто не должно было произойти, ведь я женщина.

— Ну и что, что вы женщина, это делает вас какой-то особенной? Или вы феминистка?

После моей фразы девушка удивлённо сдвинула свои брови, и мне показалось, что она вот-вот ответит мне в своей обычной, на мой взгляд, излишне прямолинейной манере, но в следующую секунду она будто бы сдулась, словно из неё вытащили внутренний стержень.

— Женщина не может стать карувалом.

— Честно говоря, это название мне ни о чём не говорит. Кто это или что?