Конвеер

– Э-э-э, как можно терпеть, когда у человека вместо лица курдюк трясется? Надо ударить, поменять лицо! – загнусавил Змей с южным акцентом. Особенную ярость он ощутил, почувствовав в гордо-дерзкой осанке мамлюка угрозу и вызов как себе лично, так и обществу в целом. … Лимон пропустил впереди себя жертву, и, тяжело вздохнув, неуклюжей трусцой побежал ему вслед. Догнав, на бегу Лимон всадил страшный лоукик под оба колена, от которого азер сделал «березку», взметнув лаковые штиблеты к небесам и финишировал затылком об асфальт. Скинхед Сеня остался в отдалении, а бойцы с трех сторон атаковали дичь. Змей бил сзади со стороны спины, всаживая стаканы тяжелых ботинок в почки и яйца; его знакомый суетливо попинывал азера по бокам и под зад смешным коленцами. Лимон же к делу подошел обстоятельно: отойдя на шаг назад, он как бы разбегался, и всаживал в голову жертвы страшный топчущий удар. Стояли хруст и хлюпанье от ударов, перемежаемые гортанными воплями жертвы, которая очень хотела жить. Очень богато разработана была смена выражений лица чурбана – пока это лицо не превратилось в кровавое месиво. Оно было то сурово упрямое, то страстно взволнованное, то напряженно застывшее в сосредоточенной неистовой ярости. И вся эта смена состояний была естественно жизненна, логически вытекала из самой ситуации. «Когда! Же! Ты! Сука! Сдохнешь! Когда! Же! Ты! Сука! Сдохнешь!!!» – пульсировала в голове Змея единственная мысль в такт ударам. Он подмечал наиболее эстетически характерное и выразительное в изменении физиономии жертвы, на глазах превращавшейся в ростбиф. Но даже это увлекательное зрелище начинало уже надоедать. Казалось, экзекуция продолжается бесконечно долго. Расправа захватила участников полностью, опьяняя и отсекая от реальности. Через какое-то время Лимон почувствовал, как вернулся из прекрасных краев ультранасилия в реальный мир – Змей рванул его за рукав. То, что открылось перед глазами Лимона, его совершенно не порадовало. Во-первых, и Сеня и знакомый Змея уже удрали оттуда метров на триста, причем особо Лимон возмутился утерей Сеней доверенной ему полторашки пива. А во-вторых, уже буквально в двух шагах от них были соплеменники опиздюленного, количеством шесть штук, увесистые и очень злые. – Ойбляяяяядь!!! – Лимон пнул азера на дорожку и припустил оттуда с максимально возможной скоростью. Неубиваемый азер нашел в себе силы приподняться и с воем запустить в них булыжник – вложив свои последние силы в это решительное и последнее действо на этой земле. …Вопреки расхожему мнению, акции в основном состоят не из драк и насилия, а из многочасовых поисков жертвы и как раз таки прикладного бега, к которому и прибегли друзья. «Мне-пиз-дец! Мне-пиз-дец…» – пульсировало в висках у Змея на каждом шаге. Главная проблема была в том, что Лимон из-за избыточной массы и специфической антропометрии на своих коротких ножках бегать не мог совершенно, ни с точки зрения скорости, ни стайерской выносливости. Если на татами его выручали повадки слаггера, загоняющего противника пешком с редкими ускорениями, тот тут нужно было именно бежать – долго, быстро и по пересеченной местности. Лично Змей бы возможно и удрал, а вот Лимону бы без вариантов пришел каюк. Лимон слабо соображал что-либо в процессе бега. Легкие чуть не лопались, перед глазами начинало темнеть. Появилось чувство отстраненности – все будто происходило не с ним. К своей участи он всегда относился с отстраненным любопытством, с редкостным фатализмом. Мимо неслись гаражи, машины, люди, каждый шаг был тяжелее предыдущего. Змей остро жалел об отсутствии ножа: был бы нож, он бы рванул навстречу преследователям и прошел сквозь них. С заточенной отверткой против здоровенных мужиков шансов было мало; кроме того двое преследователей не стесняясь бежали с ножами сами. «Мне-пиз-дец!!!» Уже приближалась обшага, где проживал скинхед Сеня. Сеня и их удравший спутник уже стояли у входа туда, и смотрели, как разворачивается погоня. Оставалось бежать метров четыреста, когда Лимон встал, согнувшись вдвое и уперевшись в колени руками за припаркованной «Газелью». Змей пробовал набрать цифры домофона, тыкая случайные комбинации – в надежде попасть в подъезд. Набираемые цифры к домофону не подходили, а каждая секунда приближала преследователей. – Щас будем опиздюливаться, – изрек Лимон между спазмами судорожного дыхания.