Конвойник (СИ)

Сжалась. Всё-таки страшно… Допил свой напиток, снова встал. Прошёл к шкафчику, где хранились некоторые вещи, неведомыми путями попавшие ему в руки. Вынул оттуда нейронный ошейник. Страшная вещь. Блокирует дыхательные мышцы, и человек задыхается, будучи в полном сознании. Подошёл обратно, положил перед собой.

– Думаю, что с тобой делать.

Пискнул комп, закончив дешифровку данных. Мельком взглянул на монитор, спроецировавший сеть значков по всей карте галактики.

– Что это?

Показал через спину большим пальцем на высветившиеся знаки. Отвернулась, упрямо стиснула губы.

– Как знаешь.

Протянул руку, взял ошейник, защёлкнул на её шее. Потом активировал. Вначале – дико выпученные глаза. Потом попыталась крикнуть, но, увы. Хитроумный аппарат не только парализовал мышцы горла, но и голосовые связки. Забилась, сжигая движениями последние остатки кислорода в лёгких. Макс с любопытством наблюдал. Наконец, когда её глаза начали закатываться, снова отключил ошейник. Хрипло, с надрывом и свистом, задышала, торопливо глотая воздух. Подождав, пока она вновь придёт в себя, снова показал на карту:

– Повторяю вопрос – что это?

Молчишь? Но как только палец лёг на кнопку включения ошейника, она дико закричала:

– Это перевалочные базы! Мы там снабжаемся! Не надо! Не надо!!!

…Вырубилась. Однако, хлипковата. Но то, что она сказала, очень интересно. Значит, на этих разбросанных по всем окраинам станциям можно получить топливо, воздух, продукты и прочее, что необходимо пиратам. Заодно избавиться от лишнего. Интересно… Пошарил в аптечке, выудил антишоковое, щёлкнул инъектором, вгоняя дозу. Подождал, пока пленница придёт в себя. Как только её глаза стали осмысленными, отключил силовые путы, удерживающие её на стуле. Пододвинул лист бумаги, положил перед ней стилос.

– Пиши.

– Что?

– Всё. Частоты связи. Позывные. Пароли. Кто, где, когда и с кем. Поставщиков, базы. Словом, всё, что знаешь. Если мало – вот ещё.

Перегнулся через стол, вытащил целую пачку листов, плюхнул перед ней.

– Валяй. Встанешь со стула – ошейник включится сам.

Она поёрзала, потом глухо произнесла:

– А…

– Ты что, совсем оборзела? Торговаться вздумала?!

– Мне в туалет…

Неожиданно гнев ушёл – Максу стало просто смешно. Действительно. Чего это он? Она же живое существо… Протянул руку, сдёргивая её со стула. Ойкнула, но он подтащил её к двери, ведущей в санузел, втолкнул, не закрывая, сам привалился к стенке:

– Делай своё дело. Напишешь, что требуется, глядишь, отведу в душ. А то от тебя попахивает…

– Мне стыдно…

– Валяй, давай. Ты не хозяйка, а пленница. Скажи спасибо, что не люблю, когда у меня в каюте воняет. А то бы так и наделала себе в комбез.

Громкое журчание было ему ответом. И облегчённый вздох… Потом она вышла, алая от смущения. Прошлёпала без напоминаний к столу. Вздохнула, подтягивая к себе бумагу и карандаш, прикусила нижнюю губу, и яростно застрочила. Ольсен некоторое время посмотрел, как та трудится, обошёл стол, улёгся на свою койку, забросил руки за голову, вытягиваясь на покрывале.

– Пиши-пиши.

Перехватил её быстрый взгляд, брошенный на него. Девушка задвигала кистью ещё быстрее… Пусть старается. То, что она выложит – нам сейчас очень нужно…