Координата поврежденности

Лайт иронизирует или что? Ведь если жизнь Мина сказка, тогда с самым мрачным посылом, и ее цель – напугать и проучить детей. Как «Гензель и Гретель», которая учит не соблазняться увиденным и разглядеть под фальшивой оболочкой иллюзий ужасную реальность[53]. Неудивительно, что Лайт, за прошедшие месяцы невольно ознакомившись с самыми темными страницами его жизни, рвался теперь отсюда сбежать.

– Не рассчитывай, что мы отпускаем тебя насовсем! Кхун Равит сказал, что на днях устроит ужин, так сказать официальное прощание, ведь ты так поспешно съезжаешь и даже не позволяешь проводить тебя должным образом. Да и после того, что вы двое пережили ночью, уверена, Кхун Равит хочет вас, мальчики, вновь похвалить.

– Я обязательно навещу вас, я буду скучать по вашей еде.

Для Нун такие слова были сродни признанию в любви, поэтому она кинулась на Лайта, заливаясь слезами до тех пор, пока они не сели в машину и не тронулись с места.

– Такое чувство, что она тебя больше не увидит, – проворчал Мин, хотя такое яркое выражение чужих чувств лишь отражало его собственные, крепко замурованные в оковы невозмутимости.

Они доехали до нужного дома и зашли внутрь. Квартира, в которую переезжал Лайт, выглядела прилично. Она состояла из двух спален, небольшой кухни, соединенной с коридором, и ванной комнаты. Однако она определенно нуждалась в ремонте, а также в дополнительной мебели.

– Прим будет спать вместе с мамой, в этой спальне больше места и можно поставить две кровати, а я займу ту, что поменьше, – пояснил Лайт, прочитав немые вопросы на его лице. – Квартирка компактная и уютная, нужно только навести порядок к их приезду, а потом перевезти часть нашей мебели из старого дома, которую мы на время оставили соседям.

Промелькнула мысль предложить свою помощь, хотя ремонтные работы не входили в список умений Мина. Как у любого человека, выросшего в достатке с малых лет, у него никогда не возникало потребности заниматься подобной работой самому. Для этого всегда приходили специально нанятые люди. Но внезапно дверь в квартиру открылась.

– Пи’, я пришел. – Мин отчетливо услышал, а затем увидел Вара.

Какого хрена этот ребенок здесь делает?

– Ты как раз вовремя. Мы только что приехали, – ответил Лайт.

Вару не нужно было объяснять, кто эти «мы», ведь тот сразу заметил его, и лицо мальчишки скривилось в ответном негодовании.

– Пи’Мин, – больше проворчал, чем поздоровался младший.

– Нонг’Вар, – в тон тому ответил он. После празднования дня рождения они особо не общались, хотя Вар все же занимал ему столик, как и требовало «действие» в игре. Второкурсник выполнял свою обязанность сам из-за занятости Лайта, а после гордо удалялся, не собираясь тратить на Мина ни единой лишней секунды. И, наверное, уже успел обрадоваться, что Лайт перестал так тесно общаться с ним и съезжал из особняка, однако парня постигло стремительное разочарование. – Что ты здесь делаешь?

– Помогаю Пи’ с переездом. А вот что здесь делаешь ты… – начал Вар, когда Лайт подошел к нему и, дав легкий подзатыльник, заставил замолчать.

– Сколько раз я просил тебя не начинать и проявлять больше манер! Мин тоже твой Пи’! И помог мне перевезти вещи.

– Мог попросить меня, Пи’. Я все равно взял мамину машину, чтобы привезти тебе документы, которые она передала. Если возникнут вопросы, звони ей.

– Спасибо. Посмотрю вечером. – Лайт забрал протянутые бумаги и похлопал парня по плечу.

Когда докторишка так же хлопал по плечу и его, значило ли это, что он относится к нему, как к Вару? Все инстинкты кричали «нет», но большинство людей, с которыми Мин привык иметь дело, не походили на Лайта – аномалию в его жизни. Он уже слышал, как того в шутку называют монахом, совершенно незаинтересованным и чрезмерно занятым, и тем не менее Лайт поцеловал его, даже если с его подачи и под воздействием алкоголя. А после избегал, хоть и делал это под сотней убедительных предлогов. Второе говорило даже больше, чем первое: человек бежит от того, чего боится или того, что выводит из равновесия. Мин отныне хотел быть тем, кто пошатнет внутренний покой Лайта, ведь его собственный давно был нарушен. И он являлся эгоистом в достаточной мере, чтобы не желать терпеть подобное в одиночку.

Вар не спешил уходить, поэтому Мину оставалось лишь скитаться по квартире и тоже помогать Лайту обустраиваться, пока новый хозяин не прогнал назойливых гостей. Хотя он таки нашел повод задержаться у самой двери.

– Что с ординатурой? Ты подал заявки?

– Еще нет. – Лайт покачал головой.

– Ты же знаешь, что можешь пройти ее у отца? Он найдет место для молодого ординатора, который готов упорно работать в их штате.

– Нонг’, иди вперед! – Вар упрямо не оставлял их наедине, и только прямая просьба Лайта вынудила назойливого мальчишку скрыться. – У меня есть причины, чтобы не работать с твоим отцом. Мне пришлось принять его предложение с практикой и жильем, потому что у меня не оставалось другого выхода. И все же дальше пользоваться благосклонностью Кхуна Равита я не буду. Я уже говорил тебе как-то, что хочу попробовать набраться опыта в более приземленном месте.