Координаты чудес

— Эти последние лучи умирающего, но бесконечно возрождающегося солнца приходят к нам с расстояния в сто сорок девять миллионов километров. О чем это говорит? Такое расстояние является божественным и непостижимым, неумолимым и одновременно иллюзорным, потому что разве можно предположить, что наш огненный отец не вернется к нам? 

— Вернется, обязательно вернется! — послышался хор голосов. 

Поллетти печально улыбнулся. 

— А когда он вернется, встретим ли мы его здесь, чтобы наслаждаться его животворным великолепием? 

— Кто может сказать? — мгновенно откликнулась аудитория. 

— Действительно, кто? — вопросил Поллетти. — И все-таки нас утешает мысль, что наш дорогой отец не умер; нет, сейчас он мчится по собственной орбите к Лос-Анджелесу.

Солнце тонуло в морских волнах. Слушатели на трибуне плакали. Только несколько человек, которые всегда встречаются в такой толпе, спорили о различных аспектах доктрины солнечного круговорота. Казалось, проповедь произвела сильное впечатление даже на Кэролайн. Произнося заключительную часть проповеди на греческом языке, Поллетти тоже пустил слезу. 

Уже совсем стемнело. Под радостные возгласы и проклятия Поллетти спустился с кафедры. 

В темноте его вдруг схватила чья-то рука. Это оказалась Кэролайн. Ее лицо было мокрым от слез. 

— Марчелло, это было так прекрасно! — воскликнула она. 

— Пожалуй, действительно неплохо, — ответил Поллетти, все еще заливаясь слезами, — если тебе нравятся солнечные закаты.

— А тебе не нравятся? 

— Не то чтобы очень, — пожал плечами Поллетти. — Мне приходится этим заниматься, ведь я проповедник. 

— Но ты тоже плачешь! — воскликнула Кэролайн. 

— Это реакция, вызванная медицинскими препаратами, — объяснил Поллетти и вытер глаза. — Скоро пройдет. В таком деле нужно переживать вместе с клиентами, а это непросто, если не испытываешь аналогичных чувств. Впрочем, это всего лишь бизнес. 

— Ну и как бизнес в сфере солнечных закатов? — спросила Кэролайн. 

— Так себе. Раньше было куда лучше, — ответил Поллетти. — Но теперь... — Он замолчал и посмотрел на нее. — А почему ты спрашиваешь? Это связано с интервью или всего лишь праздное любопытство? 

— Пожалуй, и то, и другое. 

— Ты все еще хочешь провести свое исследование? — внезапно спросил Поллетти. 

— Ну конечно, — отозвалась Кэролайн. 

— Хорошо, я согласен, — ответил Поллетти. — За соответствующий гонорар, разумеется. 

— Скажем, триста долларов, — предложила Кэролайн. 

Поллетти недоуменно посмотрел на нее, повернулся и пошел к домику. Кэролайн последовала за ним. 

— Пятьсот, — сказала она. 

Поллетти продолжал идти. Кэролайн повысила цену до тысячи. 

— Сколько времени на это потребуется?

— Час, от силы два. 

— И когда? 

— Завтра утром, в десять часов, в Колизее. 

— Хорошо, — кивнул Поллетти. — По-моему, я свободен в это время. Но мне следовало бы получить аванс. 

Удивленная, Кэролайн открыла сумочку, достала новенькую хрустящую банкноту в пятьсот долларов и вручила Поллетти. Тот снял парик, расстегнул замок-«молнию» в подкладке и сунул туда деньги. 

— Спасибо. Увидимся позже. — И Поллетти спокойно вошел в домик.

Глава 15

Поллетти переоделся и минут десять сидел, рассматривая правый указательный палец. Раньше он никогда не замечал, что указательный палец у него гораздо длиннее безымянного. Подобная асимметрия в другое время просто позабавила бы его, но на этот раз вызвала раздражение. Раздражение привело к депрессии, и ему вдруг стали мерещиться гильотины, топоры с зазубренными краями, кривые ятаганы, бритвенные лезвия с пятнами крови... 

Он резко потряс головой, взял себя в руки, проглотил солидную дозу инфрадекса — лекарства, предназначенного для смягчения последствий приема наркотиков. И через несколько секунд Поллетти превратился в прежнего унылого себя. Это привело его в равновесие, и он вышел из хижины почти спокойным. 

И в темноте вдруг почувствовал, как что-то или кто-то коснулся его рукава. Молниеносно отреагировав, он стремительно обернулся, выполняя оборонительный маневр номер три, часть первую. Правой рукой он попытался выхватить из кобуры пистолет. Но в этот момент споткнулся о корень кипариса и так сильно грохнулся на землю, что порвал пиджак. 

Вот и все, подумал Поллетти. Всего одно мгновение, потеря бдительности — и смерть, которую он ждал так долго, наступила так неожиданно! В этот ужасный момент, беспомощно распростершись на земле, Поллетти понял, что невозможно приготовиться к собственной смерти. Смерть опытна и коварна, она застает людей неожиданно и лишает самообладания. 

Оставалось только умереть с достоинством. Поллетти вытер губы и жалко улыбнулся. 

— Боже мой, — раздался голос Кэролайн, — я совеем не хотела напугать тебя. Ты не ушибся? 

— Ничто не пострадало, кроме чувства собственного достоинства, произнес Поллетти, вставая и отряхиваясь. — Тебе не следует неожиданно наталкиваться на жертву — может убить. 

— Ты прав, пожалуй, — согласилась Кэролайн. — Если бы ты выхватил пистолет и не упал... Какой ты неуклюжий. 

— Лишь в тех случаях, когда теряю равновесие, — улыбнулся Поллетти. А почему ты здесь околачиваешься, а?