Копай, Ами, копай…

Ами: Я подумал, что Сироткины спятили. Но дома меня ждали Серебряковы с похожей заморочкой. Они, представь себе, тоже копают! Им, видишь ли, иначе не спастись от мафии! Ну не бред ли? Но и это еще не все! Сегодня утром профессор открылся Давиду, и при этом, как ты слышала, выяснилось новое обстоятельство: Хены давно уже роют свой туннель! К морю! Стосковались по Гоа!.. С ума сойти можно! Такое впечатление, что в этом сумасшедшем поселке копают все. Кроме нескольких нормальных людей, но эти нормальные в явном меньшинстве. Бред какой‑то…

Ами трясет головой, словно стараясь проснуться. Эстер присаживается рядом и берет его за руку.

Эстер: Ами, милый…

Ами: Что?.. (смотрит на нее, не веря своим глазам) Что?! Ты хочешь сказать, что и ты тоже?! Эстер!

Эстер: Ты только не обижайся. Это не моя тайна, вот я тебе и не рассказывала. Но теперь, наверное, уже можно. Понимаешь, Шош… она ужасно несчастная… с ней случилось… изнасилование.

Ами: Когда?! Кто?!

Эстер: Нет — нет, не здесь, еще до Матарота. Мы потому сюда и приехали. Ты не смотри, что она такая бойкая — это всё видимость. Ей нужно все время помогать, а иначе она с катушек слетит, понимаешь? Ну вот. В общем, у нее сейчас бзик такой: сделать фильм про Полосу, что‑то там про насилие и насильников. Вбила себе в голову, что обязана туда попасть и заснять. А как туда попасть? Только туннелем.

Ами(саркастически): В самом деле… Только туннелем… А обычные пути ей в голову не приходили? Типа официальной просьбы, через блокпост, с журналистским удостоверением… или как это регулярно делают другие, нормальные люди?

Эстер: Но она‑то ненормальная, как ты не понимаешь? Ей не Полоса нужна вовсе. Ей нужно время, чтобы прийти в себя. Чтобы выжить. Ей сейчас очень, очень плохо. А туннель дело долгое. На это и расчет. Год покопает, другой, а там и отойдет… Забудется. Очень просто.

Ами: Куда уж проще… Погоди, это что же получается? Что действительно копают все? Кроме… меня, анархистов и… и Меира — во — всем — мире?

Эстер(мягко): Насчет Меира я не уверена. Он ведь уже несколько дней как переселился к Хилику Кофману. А если Хилик копает, то, значит…

Ами: …значит, остаются одни анархисты. Потому что я ведь тоже согласился помогать Сироткину… Выходит, что и я… Бред! Сумасшедший дом! Все, кроме анархистов!

Эстер: Да не расстраивайся ты так, милый. Ничего страшного не произошло. Наоборот, теперь мы все вместе. Меньше опасности несчастного случая или что кто‑то донесет. Нужно просто организоваться. Хочешь, я поговорю с Давидом? Соберемся в баре… сядем, обсудим… Ну? Все соберемся…

Ами: Кроме анархистов…

Эстер: Разумеется. Вот и хорошо. Я побежала, да? И попробуй только не скучать!

Убегает. Оставшись один, Ами встает с постели и выходит на авансцену. Вид у него ошарашенный.

Ами(в зал): Все копают! Все! (указывая на зрителей) Вот он… и он, и она… и они… а теперь еще и я! Все! Ну не бред ли?..

Уходит.

Картина 17–я. Бар «Как в Гоа»

Давид, Мали, Ами, Эстер, Шош, Леночка, профессор Серебряков, Боаз и Далия Сироткины, Меир Горовиц, Хилик Кофман и его таиландцы.

В баре собралось все население Матарота, за исключением анархистов. Профессор в костюме — тройке и при галстуке, Леночка в вечернем платье, остальные в обычном затрапезе. Ами на инвалидном кресле. Шош председательствует, сидя у стойки на высоком табурете, остальные расположились за столиками.

Шош: Я предлагаю сразу перейти к делу. Игра в прятки закончилась. Теперь все про всех знают. Из этого следуют по крайней мере два вывода. Во — первых, никто здесь никого не заложит, потому как у самих рыльце в пушку. Во — вторых, нет смысла копать шесть туннелей, когда можно сосредоточить все силы на одном. Есть возражения?

Меир: Какие тут могут быть возражения… Ясно, что надо объединиться. Взять за основу один из туннелей и продолжать его вместе. Вот только чей? Ами, что скажешь?

Ами: Вариантов не так уж и много. Если откровенно, то раскопы девушек, Меира, господина профессора и Давида словом «туннель» назвать трудно. Это, скорее, норы, неглубокие, но опасные — как для тех, кто копает, так и для тех, кто ходит поверху. Только без обид, ладно?

Мали(мужу, торжествующе): Говорила я тебе!

Давид: Ну уж прямо норы…

Сироткин: Сказано ведь — без обид…